За наших воюют не только люди

Нестеров не успел ничего понять, как мимо него рванулась, чья то фигура и в пару секунд была у пулемета. Время для него остановилось, он видел, как офицеры, открыв рты от удивления, рвали из кобуры свои пистолеты, как, открыв рот, смотрит на происходящее, вылезший из-под капота шофер и как, кинув своего товарища, бежит обратно пулеметчик. И тут раздался пулеметный огонь. Ивашов вел стрельбу грамотно, отсекая по две пули и, в немыслимо короткое время, на дороге лежало четыре трупа, пятый - лейтенант, подстреленный Бородиным из автомата, медленно сползал по борту машины на землю.

- Надо же попал,- удивленно воскликнул он, глядя на свою жертву.

- Вперед,- скомандовал Нестеров,- не время пиздеть,- и вся группа выбежала к машине.

- Бородин,- хотел крикнуть он артиллеристу. Но тот уже сидел на водительском месте, машина взревела и завелась.

 -Как же так, - удивился Нестеров, - только, что заглохла, и уже работает?

Ивашов подскочил к открытому капоту и захлопнул его.

Только сейчас Нестеров слегка пришел в себя и начал раздавать команды.

- Быстро все трупы в кювет, мотоцикл в лес, грузимся и едем!

Через пару минут уже ничего на дороге не напоминало о только, что разыгравшейся драме. Нестеров, отложив на потом взъебку Ивашова, лихорадочно разглядывал карту.

- Бородин, - крикнул он водителю, - держи скорость, как у немцев, через километр поворачивай налево.

В ответ последовал лаконичный ответ Бородина.

-Не учи отца и баста.

Все напряженно следили за дорогой, ежесекундно ожидая встретить врага, и единодушный вздох облегчения вырвался, когда машина свернула в сторону и, проехав метров триста по песчаной дороге, остановилась. Бородин, скорчившись на сиденье, держался за руку.

 -Вот блядь, падла, ни хуя машину вести не дает, - вовсю поносил он свою раненую руку.

- Что хотите, делайте ребята, не могу дальше вести, такое чувство, что сейчас пол руки отвалится на хуй. Летчик, ты то, как с машинами, может, сам поведешь?- обратился он к Манерову.

- Да ты что, полковник! Я за рулем в жизни не сидел, завезу вас туда, куда Макар телят не гонял!- возмутился Манеров, - вот на самолете другое дело.

- Товарищ полковник, - тихо, с заднего сиденья, обратился к нему Ивашов,- давайте я вашу руку посмотрю, может, смогу, чем помочь, у меня получалось раньше.

- Ты, что парень совсем от своей крутости оборзел, - удивленно воскликнул Бородин,- если фашистов перещелкал, как куропаток, думаешь, мне руку вылечишь? Там три сложных перелома, после осколочного ранения, мне ее по кусочкам собирали, а тут нашелся гений бля, непризнанный.

- Давай соглашайся, - толкнул его в бок Нестеров,- хуже от этого не будет, а вдруг, что получится.

- Ох, не зря парня в Москву отправляли, ни хера наверно не выйдет его к себе прибрать, - подумал он.

Между тем Ивашов попросил Бородина выйти из машины и улечься на мшистый, залитый солнцем пригорок. Дорога, на которой они сейчас стояли, находилась в редком сосновом бору, залитом солнцем. Не было ни ветерка, стояла удивительная для сегодняшнего бурного дня тишина. От рокады, с которой они съехали, также не доносилось ни звука. Никто оставаться в машине не захотел и все стояли вокруг Бородина, желая посмотреть на процесс лечения. Но, неожиданно, полковник засмущался.

- Ну, что столпились, заняться не знаете чем? Не хер тут разглядывать, Игорь пусть делает, что обещал, а вам тут торчать нечего.

После этих слов, около него остались только Ивашов и Наташа со своей санитарной сумкой.

Селезнев полез в машину, рыться в вещах, ему было приказано отыскать воду и что там есть у немцев съестного. Манеров с автоматом в руках ушел в обратную сторону по дороге на охранение, а Нестеров, раскрыв планшет мудрил с картой и размышлял над дальнейшим маршрутом. Черепанов что-то чиркал в своем блокноте, видимо кропал статью о пребывании за линией фронта.

Наташа внимательно наблюдала за манипуляциями Ивашова.

Он попросил Бородина закрыть глаза, тот скептически улыбнулся и выполнил требуемое и тут же Игорь ткнул его указательным пальцем в лоб. Наташа открыла рот от удивления. Полковник заснул, самым настоящим образом.

После этого Ивашов закатал у него рукав гимнастерки и крепко обнял своими лапищами изуродованную руку командира, там что-то треснуло, затем еще раз.

Наташа взвизгнула.

- Ты, что делаешь, ты же ему доломаешь все, - и тут почувствовала, как неведомая сила закрыла ей рот.

- Хоть ты не мешайся,- выдохнул Игорь. У него на лбу выступили капли пота, а руки наливались краснотой.

В течение десяти минут он сидел неподвижно, не обращая внимания на окружающее. Нестеров, оторвавшийся от карты, с жадным любопытством следил за ним.

Наконец, Ивашов глубоко вздохнул и бережно отпустил руку Бородина.

Наташа, к которой неожиданно вернулся дар речи, громко ахнула, увидев абсолютно гладкую кожу и ни одного шрама. Сам же лекарь лег рядом с Бородиным лицом вниз и раскинул руки, как будто хотел обнять землю, на которой сейчас лежал.

На Наташины ахи и охи собрались все и с удивлением смотрели на руку Бородина, которая сейчас была, как новенькая.