За наших воюют не только люди

Манеров, между тем, завернул образок в носовой платок и положил его рядом с серебряным крестиком, на волосяном шнурке, который он пятнадцать лет назад снял, когда стал комсомольцем. И который ему вновь отдала бабушка вместе с образком, когда он в прошлом году по дикой невероятной случайности два дня смог побыть у себя дома.

- Возьми, крестик, возьми внучек Христа ради, - шептала она сквозь слезы, - Ведь он твой крестильный еще, я с той поры сберегла. Пусть тебя Господь хранит. Бей ворога лютого и домой живым вернись.

Пока они беседовали, громкий храп Ивашова прекратился, и он бодро уселся на земле.

Нестеров внимательно глянул на него. Морщины, которые придавали лицу красноармейца жесткое суровое выражение, исчезли. И сейчас это было обычное лицо молодого бойца, не потерявшее еще своей округлости, хотя глядевшие с прищуром глаза, многое говорили о его характере.

Полковник кашлянул и замялся, после того, что сотворил красноармеец, ему было неясно., как начать разговор.

- Ну, что Ивашов, - бодро начал он, - пришел в себя?

- Так точно, - вскочил Игорь с земли, - все в порядке. Готов к дальнейшему движению.

- Ну, не торопись, боец, - улыбнулся полковник, и огляделся. Солнце уже склонялось у закату, но было еще достаточно светло. Машина, которую лейтенант и медсестра затянули маскировочной сетью, бывшей в багажнике, сливалась со свежей лесной зеленью.

- Так, сейчас мы перекусываем, тем, что еще осталось от Ивашова, и выезжаем, как только начнет темнеть. Селезнев, ты, по-моему перекусил, пока мы совещались, приказываю вступить в боевое охранение.

Офицеры уселись в кружок, по братски разделили оставшиеся после Ивашова съестные припасы и по очереди выпили паре колпачков коньяка из фляжки, снятой у одного из офицеров. Нестеров углубился в изучение и сортировку найденных у немцев документов, а Бородин Черепанов и Манеров негромко переговаривались о своей возможной судьбе, надеясь, что она не будет все к ним жестока и их не запрячут куда-то далеко, далеко.

- Да ладно, хватит, об этом мандеть, - в конце концов, сказал слегка захмелевший Бородин, - авось пронесет!

Эти слова оказали почти магическое действие, командиры успокоились, вспомнив, что они еще за линией фронта и когда попадут к своим, неизвестно. Авось - какое хорошее слово, неизвестное никому кроме русских, которым оно помогает жить не одну сотню лет.

Солнце начало скрываться на востоке, когда все загрузились в машину, и Бородин нажал на газ. Хорьх медленно двинулся по песчаной давно не езженой дороге, постепенно лес редел и, вскоре, машина катила по дроге, закрытой от окружающих полей только кустарником, растущим вдоль кюветов. Так они ехали минут тридцать, неожиданно дорога пошла вниз и уткнулась в небольшую речку. Тут стало понятно, почему по этой дороге никто не ездил. Деревянный мост, который, когда-то здесь имелся, был сожжен, и только обгорелые стойки торчали из воды. Но видимо здесь все же кто-то пытался перебираться по нему, потому что несколько досок были уложены, так, что по ним, с трудом, но можно было перейти на другой берег.

Машина остановилась и почти сразу заглохла, когда все вылезли из нее.

Нестеров при свете фонарика, обнаруженного в машине, пытался разобраться в карте.

- Итак товарищи, - сказал он после того. как тщательно сложил карту и убрал ее в планшет, - сейчас мы перейдем на ту сторону и пойдем точно на восток, по карте видно, дорога идет к большому поселку в котором скорее всего стоят немецкие части, если это так, то мы сейчас через пару километров свернем с нее и пойдем на юг, там километра через четыре опять будет достаточно большой лесной массив, в котором мы можем укрыться на день, и понять, как будем перебираться на нашу сторону, ждать там, когда наши пойдут в наступление, было бы глупо.

И через пять минут небольшая вереница людей перейдя по прогибающимся доскам , медленно двинулась по пустынной дороге. Нестеров уже оценил способности Ивашова и тот сейчас шел впереди, метрах в трехстах и внимательно вглядывался в ночной полумрак. Когда они подошли к планируемому месту схода с дороги, то вдали уже был слышен шум моторов, звон металла, видимо, действительно гитлеровцы расположились в селе, про которое говорил Нестеров. Все вздохнули, потому, что про себя надеялись, что там никого не будет, и они без всяких обходов пройдут к своей цели, линии фронта.

Но тут Ивашов черной тенью метнулся в кусты, там раздался сдавленный стон и через минуту он вышел оттуда, таща за собой крепкого мужчину в масхалате.

- Ты кого еще там опять отыскал, Ивашов, - громким шепотом, спросил Нестеров.

- Товарищ полковник, - думаю, что это наш разведчик, - сообщил Игорь. Я этого прихватил, он наблюдал за дорогой. А его напарники, где то шарятся, их я пока не углядел.

Захваченный разведчик или кто лихорадочно крутил головой, пытаясь понять, к кому он попал, Нестеров включил фонарик и направил на себя,

- Товарищ командир?- удивленно воскликнул пленник,- вы то, как здесь оказались?