За небесными вратами

Поток моей жизни тек небесными путями, до тех пор, пока месяцы не перешли в годы, и мои ежедневные занятия поднялись выше в шкале небесных тайн. Я никогда не уставала от изучения, хотя многому была научена посредством наблюдений в путешествиях, в которые была взята братом в разные части небесного царства. Я никогда не испытывала недостатка времени для общих удовольствий и наслаждений, ибо нет противоречия между обязанностями и стремлениями, нет невыполненных желаний, не напрасно стремление к недостижимому в этой жизни, как и в жизни на земле. Многие драгоценные часы общения были потрачены в моем дорогом отцовском доме, а иногда в редких случаях мне было разрешено сопровождать его в сфере труда и помогать ему в обучении тех, кто позже пришел в новую жизнь с небольшой подготовкой или вообще неподготовленным к своим служениям и обязанностям.

Как-то раз он сказал мне:

- Сейчас передо мной самая сложная задача для решения, с которой я еще не встречался в этой работе. Она заключается в том, чтобы просветить и помочь человеку, который неожиданно погрузился с очевидно почетной жизни в очень низкое злодеяние. Я никогда не мог добиться того, чтобы он пошел со мной к реке, где это земная паутина, охватившая его бедный мозг, вымылась бы; его отговорка всегда состоит в том, что Божья милость настолько велика, что позволила ему остаться с внутренней стороны небесных ворот на все время, что он остается в прежнем состоянии всегда на самом низком уровне жизни. Ни один аргумент или обучение до сих пор не могут заставить его изменить свое решение. Он сбился с пути, страстно увлекшись чужой женщиной, и убил свою пожилую мать для того, чтобы обеспечить ее драгоценностями эту мерзкую тварь. Он был казнен за это преступление, в котором, в конце концов, чистосердечно раскаялся, но он ушел из жизни с ужасом от соделанного, который вцепился в его душу.

- Он видел свою мать, с тех пор, как пришел сюда? Она знает о его прибытии?

- Нет; она совершенно одинока в этом мире, и это было бы не предусмотрительно сообщить ей о его прибытии до тех пор, пока его душа не придет в лучшее состояние, чтобы принять ее. Он был единственным ребенком, и не был лишен утонченного воспитания, но он полностью находился под контролем этой отвратительной, хотя и очаровательной женщины. Он говорил, что она подсыпала наркотик в его вино, и что они возбудили его сделать страшное дело, пока он был под их влиянием, потому что она ненавидела его мать, чье влияние было против нее. Когда он очнулся от воздействия вина, то пришел в ужас от того, что он сделал, и его увлечение женщиной превратилась в ненависть, но, увы, слишком поздно! Он не видел ее в течение всего своего заключения в тюрьме.

- Как долго он был в тюрьме?

- Почти год.

- Он видел Христа?

- Нет, он умоляет, чтобы не видеть Его. Он очень раскаивается и благодарен, что был спасен от гнева, от заслуженного наказания, но, хотя он сознает, что его грех прощен, он все еще не считает, что он может постоянно стоять в присутствие Святаго. И здесь, как на земле, каждый должен быть готов принять его. Его присутствие никогда не было нежелательным. Я еще не обратился за более высокой помощью, моя цель заключается в том, чтобы привести эти слабые души вверх через силу, возложенную на меня. Можешь ли ты предложить что-либо, что, вероятно, достигнет его?

- Его мать. Позволь мне привести ее?

Он на мгновение задумался, потом сказал:

- Женская интуиция. Да, приведи ее.

Вскоре я уже была на пути. Я нашла ту бедную женщину, аккуратно изложила перед ней факты, и ждала ее решения. Без малейших колебаний, она сразу же сказала:

- Мой бедный мальчик! Конечно, я пойду с тобой тот час же.

Мы увидели, что мой отец ждет нас, и немедленно пошли в большой «дом», где остановились эти «студенты» - как их еще назвать? Это было красивое большое здание в середине парка с затененными аллеями и фонтанами и цветами, которые были повсюду. Одно только освобождение от земли казалось поистине раем, но для тех из нас, кто вкусил небесные редкие радости, что еще было желать. Мы пропустили милые индивидуальные дома, маленьких деток, играющих на газонах, музыку ангельских хоров, все было обыденно по сравнению с окружающими нас наслаждениями, которые мы вкусили. Мы увидели молодого человека, который сидел под одним из цветущих деревьев и целенаправленно изучал книгу, оставленную ему моим отцом. Выражение его бледного лица было мирным, но оно скорее выражало терпеливое смирение, чем горячую радость. Бедная мама подошла к нему одна; мой отец и я остались на заднем плане. Через некоторое время он взглянул вверх и увидел свою маму, стоящую рядом с ним и смотрящую на него. Его лицо приняло пораженный вид, и он поднялся на ноги. Она протянула к нему руки и трогательно воскликнула:

- Джон, мой милый мальчик, приди ко мне домой – я нуждаюсь в тебе! – вот и все, что она сказала.

С низкой гортанным криком он преклонил колени у ее ног и обнял ее колени, рыдая:

- Мама! Мама!