За новыми горизонтами. Первый полет к Плутону

В 1991 г. Алан развил эту идею, опубликовав статью под названием «О количестве планет во внешней Солнечной системе: доказательства существования значительного числа тысячекилометровых тел», где по нескольким неоднозначным признакам, наблюдающимся во внешней Солнечной системе, математически обосновал существование там сотен или даже тысяч маленьких планет, которые появились на ранних стадиях формирования системы и составляют новую «третью зону», находящуюся за Нептуном.

Более века мы называли зону между Юпитером и Нептуном — королевство, которое исследовали «Вояджеры» — «внешней Солнечной системой». В 1991 г. работа Алана показала, что планеты-гиганты в действительности могут быть средней зоной между внутренней Солнечной системой, где находится Земля, и «по-настоящему внешней Солнечной системой», где располагается Плутон, а также целая когорта подобных ему миров.

К тому времени, когда «Вояджер-2» добрался до Нептуна, находящиеся на Земле телескопы и детекторы были усовершенствованы до такой степени, что эти «объекты пояса Койпера» в принципе можно было обнаружить, если они, конечно, вообще существовали. Потребовалось несколько лет поисков, но новые инструменты, создающие электронные изображения (полупроводниковые камеры на основе приборов с зарядовой связью, сегодня имеющиеся в каждом сотовом телефоне), и масштабные компьютерные поиски, сделавшие ненужной ту скрупулезную работу с блинк-компаратором, которой занимался Томбо, имели решающие значение. Начиная с 1992 г. планетологи начали находить объекты пояса Койпера — эту когорту Плутона!

Вначале была всего горстка находок, но потом обнаруживалось все больше и больше. В целом за 1990-е гг. было найдено более 1000 объектов, расположенных на обширной территории за Нептуном, которую и назвали поясом Койпера. Большинство объектов представляло собой небольшие тела около 100 км в диаметре, но некоторые были гораздо больше, а несколько даже могло соперничать с Плутоном — они имели размер континентов. Сегодня, если основываться на том, что уже было обнаружено, и не забывать, что обширные территории все еще не исследованы из-за отсутствия людей и средств, можно примерно оценить количество объектов пояса Койпера в 100 000 тел, которые имеют диаметр больше 80 км, и еще больше менее крупных тел, численность которых неизвестна.

Фрэн Бэгеналь вспоминает, как новые открытия вызвали еще больший интерес к полету в окрестности Плутона:

Как только мы начали наблюдать объекты пояса Койпера, интерес к Плутону просто взлетел до небес. Раньше было похоже, что этой одинокой и манящей планетой на краю Солнечной системы интересуется только маленькая группа фанатов Плутона, и только они верят, что он может быть интересным объектом для исследования. А тут неожиданно началось: «Да это же настоящие новые рубежи!» Помню, как я сидела в своем кабинете в Университете Колорадо в Боулдере, где мы собрались, чтобы составить документ в защиту экспедиции к Плутону. Там был Билл МакКиннон, он показал рукой в окно, где виднелись Скалистые горы, и сказал: «Это словно новые земли на Западе, которые мы еще не исследовали. Мы должны отправиться туда и изучить их. Что там, за горизонтом?» Я понимала, что он прав, и это меня по-настоящему воодушевляло.

Открытие пояса Койпера дало ученым дополнительные мотивы поднять приоритет экспедиции к Плутону. Чтобы подчеркнуть, что этот давно лелеемый в их душе проект теперь должен не просто исследовать Плутон, но и изучить новую третью зону Солнечной системы, экспедиция была переименована в «Плутон — Койпер экспресс».

«Плутон — Койпер экспресс» был пятой попыткой организовать путешествие к Плутону. Первой был еще «Плутон-350», а затем проект корректировался, переделывался и переименовывался снова и снова, чтобы приспособиться под новые условия и попытаться отыскать ключ, которым можно было бы отпереть денежные сундуки NASA. Фанаты Плутона, у которых всегда хватало настойчивости, энергично двинулись вперед, работая над новой концепцией Лаборатории реактивного движения.