За окружностью, перед треугольником

Они между и за пределами. Черные отпечатки букв и цифр на бумаге. Если проведешь по ним рукой, иногда кажется, что сможешь их потрогать.

Они — как маленький ключик, который очень хочется забрать себе и не отдавать никогда.

Но они созданы для того, чтобы отдавать.

* * *

Краски смешиваются на белом листе, пропитывая бумагу и складываясь в узоры.

Плавно переходят от одних оттенков к другим. Тут они холодные, будто метель запорошила дорогу. Но вот уже теплеет, зима была недолгой. Холода отступают и появляется весна.

Тут цвета мягкие и уютные. В них хочется завернуться, как в пушистый плед, и заснуть.

А здесь они уже яростные. Так и пылают силой и мощью. Зовут бежать вперёд, рваться к вершинам. И тут же превращаются в спокойную текучую реку.

Линии, разделяющие это буйство красок, похожи на язык азбуки Морзе. Точка, тире, точка, точка, тире. Они прерываются и исчезают, а затем появляются вновь, создавая великолепный узор.

Если проснуться, можно увидеть его вокруг.

* * *

Слова бегут по листу бумаги, собираясь в рифмы, создавая музыку, которую не услышать.

Они могут быть строгими, ровными. Могут кричать со страниц книг разными голосами, а могут тихо петь с обрывков листов.

Они текут между строк, за страницу, пытаясь обогнать само время. Создают новых людей, новые пейзажи, новые мысли.

Мы говорим посредством их. Мы слышим их. Они часть нас, и, может быть, мы тоже часть них.

Они стали такой обыденностью, что мы уже не придаем им такого большого значения.

Но ведь они могут ранить, могут ударить и могут согреть.

Ведьма и мальчик

В ту ночь всё заволокло туманом. Настолько густым, что даже горящие огоньки скалящихся тыкв нельзя было разглядеть, если отойдёшь от них дальше, чем на пару шагов.

Поговаривают, что в ту ночь жители деревни видели танцующие в поле тени и слышали шорох жухлой листвы.

И только дети, не боявшиеся жутких историй в силу своего возраста ну или просто в силу любопытства, выходили выпрашивать конфеты у соседей и жителей совсем дальних уголков деревеньки.

Листья в ту пору переливались всеми оттенками желтого, бурого и красного цветов. А осень уже давно вступила в свои права.

В тот день мальчик стучал со своими друзьями в двери знакомых, которые щедро одаривали детей сладостями.

В тот день они дошли до дома на самой окраине деревни, туда, где только-только начинался лес.

И вот, пока его друзья, толкаясь и веселясь, задували огоньки в тыквах около забора, мальчику послышалось, что кто-то его зовет.

Тихий приятный голос доносился откуда-то из ближайших деревьев, и, охваченный любопытством, ребёнок пошёл на зов.

Если вы ещё помните начало этой истории, то непременно догадаетесь, что мальчик потерялся, ибо вокруг был один туман, и только деревенские огоньки иногда проглядывали сквозь его завесу.

А, чем ближе мальчик подходил к лесу, тем, казалось, сильнее и гуще становился туман.

И в конце концов не осталось ничего кроме тихого, еле слышного голоса, звавшего ребёнка.

«Сюда, сюда» — говорил голос, но местоположение его невозможно было определить. Мальчику стало страшно, он понял, что потерялся. Окружённый зовом, раздававшимся то справа, то слева, он застыл от страха и уже готов был или закричать или заплакать, как из тумана вынырнула фигура женщины в остроконечной шляпе с фонариком в руке.

Вокруг нее туман как будто расступался, а огонь фонаря освещал её босые ноги.

В ту ночь ведьма собиралась срывать целебные травы и напевать колдовские песни при свете камина. Но её любимый чёрный кот, ворча и мурлыча, повёл её через лес в сторону деревни.

Взяв с собой фонарь, ведьма пошла за своим фамильяром, осторожно ступая босыми ногами по лесному мху, огибая ветки деревьев и собирая самые красивые опавшие листы.

Мимоходом она бормотала что-то надо ними, и прожилки листвы освещались изнутри светом. Как будто они были живые и по ним, как по жилам, текла кровь.

Так, напевая что-то и бредя за своим чёрным котом, ведьма и вышла к опушке, туда, где лес соединялся с полем.

Именно там она и наткнулась на потерявшегося мальчика.

Она видела, что ребёнок напуган, что его уже вовсю запутали призраки, которые шептали его имя в ночи. И, стоило ведьме приблизится, как они тут же расступились, испуганные светом её зачарованного фонаря.

Фамильяр подошёл к мальчику, потёрся о его ноги, и ребёнок тотчас же успокоился, окружённый теплом огоньков и дружелюбностью животного. Он даже почесал кота за ухо, на что тот ответил мурлыканьем, и ведьма невольно улыбнулась.

Не говоря ни слова, она взяла мальчика за руку и повела его сквозь туман через поле. Туда, откуда ему можно было безопасно добраться до своего дома.

Его ручонка была такой маленькой и такой невесомой, что иногда ведьме казалось, что это всё просто сон и ей всего лишь кажется и этот мальчик, спокойно шагающий рядом, и её фамильяр, ведущий их за собой.

Когда в тумане стали видны огни деревни, ведьма отпустила руку ребёнка и, наклонившись, вложила в нее лесные листы, собранные ей по пути.

Как только она хотела выпрямиться, мальчонок обнял её, приподнявшись на цыпочки.