За пеленой лжи

Маша потопталась и решительно вошла в ресторан вслед за ними. Повесила на стоящую у входа вешалку куртку, осмотрела небольшой зал и уселась за соседний с Федором и его женой столик.

Жена сидела к ней спиной. Она наклонялась к мужу, трогала его за руку, Федор вяло ей улыбался.

Подошла официантка, Маша попросила кофе и пирожное. Пара за соседним столиком обедала плотно. Им принесли сначала суп, потом что-то в горячих сковородках.

– Надо Сережу почаще к тете Кате водить, – весело говорила жена Федору. – Они друг друга очень любят.

Волосы у жены были стянуты на затылке в небрежный пучок. Волосы были густые, Маше бы такие. Еще у нее была стройная фигура и милое доброе лицо.

– Я жалею, что не отдала Сережу в сад. Ему не хватает общения с детьми.

– Ты не опоздаешь? – Федор посмотрел на часы.

Женщина повернула его руку, чтобы видеть циферблат, весело вздохнула, ткнулась лбом Федору в плечо и побежала к выходу. Он помахал ей рукой и уставился в окно.

К Маше он повернулся через пару минут. Наверное, дождался, когда жена уедет.

Медленно встал, пересел за ее столик и тихо, зло и устало прошипел:

– Чего тебе надо?

– Ничего, – Маша пожала плечами. – Кофе пью. А что?

– Оставь меня в покое!

Теперь он совсем зашептал, хотя соседние столики пустовали и подслушать их было проблематично.

Маша промолчала, равнодушно уставившись в стену за спиной Федора.

Она ничего противоправного не совершает. Она имеет право пить кофе там, где захочет.

Федор дернул головой, ища глазами официантку, расплатился. Маша тоже расплатилась, со злым веселым интересом наблюдая за Федором. Он потянул ее к выходу, молча оделся и почти выпихнул на улицу, когда она надела куртку.

– Оставь нашу семью в покое! – Федор тащил ее подальше от ресторана.

За поворотом он становился.

– Что тебе надо?

– Юля говорила вам про пистолет?

– Нет! Я тебе уже сказал, что нет! Ни про какой пистолет я ничего не слышал!

Федор шипел зло, а казался жалким.

– Послушай… Я любил твою сестру, но ее больше нет. Оставь меня в покое!

У него срывался голос. Маше показалось, что он едва не плачет.

– Зачем вы приезжали к Юле? – зло спросила Маша.

– Я приезжал к ней два раза, после этого город не покидал. Это несложно проверить, – он тронул Машу за плечо, чтобы она отошла еще дальше от его улицы. – Послушай… Мы в последний год с Юлей не встречались. Совсем не встречались, она не хотела.

Разговаривать, стоя на тротуаре, было неудобно, приходилось отступать в сторону, чтобы пропускать прохожих. Маша повернулась и медленно пошла в сторону дома. Как ни странно, Федор поплелся рядом.

– По-моему, она считала себя женой своему… пациенту.

– Она и была женой! – отрезала Маша. – Она жила с Геннадием и очень хорошо к нему относилась.

– Да, – Федор усмехнулся. – Она считала себя женой и не хотела изменять мужу.

У светофора Федор замолчал, заговорил, только когда они перешли улицу и снова оказались в относительном одиночестве.

– Я не знал, что муж у нее умер. Она просила не звонить, и я не звонил. Третьего я был в Москве, подъехал к ее подъезду. Я знал, где она живет, когда мы еще встречались, я ее подвозил. Хотел позвонить, хоть она и не велела, даже телефон достал, но тут она вышла из подъезда, я ей посигналил.

Сбоку резко засигналила машина, Федор скосил глаза, поморщился.

– Юля плакала, не захотела со мной разговаривать. Я когда ее увидел… Я тогда понял, что хочу быть с ней. Раньше никак не мог решиться, а тогда понял, что решусь.

Федор несколько минут шел молча.

– Я вернулся домой, а на следующий день снова поехал в Москву. По телефону звонить не стал, пришел к ней домой.

Молодой человек на самокате проехал мимо, вильнул, чтобы не задеть Федора.

– Я думал, Юля обрадуется, но она только сказала, что сначала отомстит. Потом будет обо всем другом думать.

– Кому отомстит? – быстро спросила Маша.

– Не знаю.

Нина ошибалась, когда утверждала, что Маша плохо знает людей и жизнь.

Маша отлично понимала Федора.

Он тогда решился уйти к Юле, и его волновало только это. Ее проблемы его не интересовали.

– Я только потом узнал, что Юлю убили, от тети Кати. Мне нужно было какое-то время, чтобы это осознать. – Он тяжело вздохнул и остановился. Маша тоже остановилась. – Пожалуйста, оставь мою семью в покое. Дай мне наладить жизнь.

Навстречу прошла пожилая пара.

Федор проводил пару глазами, посмотрел на Машу и криво усмехнулся.

– В тот день, когда Юлю убили, моя жена была дома. Сережа болел, и она осталась с ним. А я был на работе, можешь навести справки. Жена не знала, что я хотел ее бросить. Этого никто не знал.

Парень на самокате проехал в другую сторону. Ему снова пришлось вильнуть, чтобы объехать Фе-дора.

– Вы ночевали в больнице не в свою смену.

– А где мне было ночевать? Я тогда сказал жене, что у меня внеплановое дежурство.

Он врал жене до последнего.

– Хотел к тетке напроситься, но она еще накануне сказала, что на порог не пустит ни меня, ни Юлю.

Федор молча повернулся и быстро пошел назад.

Он шел ссутулившись.

Его не интересовали Юлины проблемы тогда и не слишком интересовало, кто убил Юлю, сейчас.

Его интересовал только он сам.