За подводными сокровищами

В мае, когда мы прибыли в Канны, на Ривьере цветы уже цвели в полную силу. Средиземное море сверкало яркой голубизной. Проходя мимо уютного ресторанчика, мы решили зайти в него и выпить чашку кофе. Низкая каменная стена была сплошь покрыта красными ползучими розами. Скользя глазами по сплошному огненному ковру роз, мы перевели взгляд на перекладину над воротами: на столбах ворот стояли две покрытые солью амфоры.

— А, амфоры! — ответил хозяин ресторанчика, — эти предметы достались нам от глубокой древности. Водолазы с большим риском для жизни добыли их с глубины 65 метров.

Где бы мы ни побывали, всюду сталкивались с амфорами. Каждая последующая амфора, оказывалось, была поднята с большей глубины, чем предыдущая. После завтрака мы стали подниматься по Рю Антиб в поисках клуба Альпэн Сумарэн. Барни остановился перед витриной мебельного магазина. За стеклом была выставлена верхняя половина поросшей известковой коркой амфоры с ручками.

— Вам нравится эта замечательная амфора? — сказал хозяин. — Это антикварное изделие не имеет цены. В этих амфорах находили золото. Водолазы, обнаружив амфоры, разбивали их, чтобы проверить, нет ли в них денег. Увы, теперь амфор не найдешь. Я бы не мог расстаться с этой амфорой даже за пятьдесят, нет — даже за сто тысяч франков.

— Раз так, — сказал Барни, — нам придется самим поднять амфору для себя.

Ознакомившись с богато изданной брошюрой, рассказывающей о клубе Альпэн Сумарэн, прочитав о ее почетном члене короле Фаруке, да еще, насмотревшись на фотографии яхт «Калипсо» и «Элье Монье», мы со страхом подумали, что такой клуб может находиться только в мраморном дворце. Мы сверили номер дома и название улицы. Адрес клуба — Рю Антиб, 81. Сомнений не оставалось. На этой улице под этим номером помещались бензозаправочная колонка и гараж, перед которым мы стояли.

Механик в замасленном комбинезоне ремонтировал ветхий «Рено».

— Позвольте спросить, где находится клуб «Альпэн Суарен»? — спросили мы.

— Здесь, — ответил он, указав па окно, видневшееся в углу здания гаража. Нам следовало бы догадаться об этом: в уголке окна был выставлен обломок амфоры!

Мы вошли в небольшое помещение клуба. Там за письменным столом, заваленным водолазными масками и ластами, сидел вице-президент клуба, быстрый в движениях, с выразительными глазами, господин Анри Бруссар. Он гостеприимно приветствовал нас, и мы сразу почувствовали себя в родной стихии. За шесть долларов нас приняли во временные члены клуба, что позволяло нам пройти курс обращения с автономным водолазным снаряжением.

— А когда отходит катер? — спросили мы господина Бруссара.

— В это время мы спускаемся под воду только с причала клуба. Даже там в мае вода слишком холодна и нужно надевать костюм из губчатой резины. Костюмы, конечно, при вас?

Нет, теплых костюмов-комбинезонов из губчатой резины, хорошо защищающих тело от холода, у нас не было. Но тем не менее мы решили пойти на риск. Температура воды здесь не могла быть ниже, чем температура прибрежных вод Калифорнии.

Господин Бруссар и его коллега господин Шарво погрузили снаряжение на «Ситроен» и повезли нас вдоль бульвара, усаженного пальмами, к бетонному причалу, выступающему на сто ярдов в море. В конце причала стоял краснолицый старичок в небрежно надетом черном берете; в руках он держал бамбуковую удочку. Рядом с ним находилась корзинка с завтраком, из которой выглядывала бутылка вина.

— Здесь можно переодеться, — сказал господин Бруссар. Он провел нас под настил, где уединение было весьма относительное. Я спряталась за столбом. Под внимательным, подозрительным взглядом черной, как смоль, кошки я переоделась в купальный костюм, едва прикрывавший мое тело. Господин Шарво появился из-за другого столба. Он был одет в теплый костюм из губчатой резины. В его задачу входило стоять на причале и наблюдать за нами. Если бы пузырьки воздуха вдруг перестали поступать на поверхность, он должен был бы броситься к нам на выручку.

Прошлый опыт внушал нам недоверие, к автономному водолазному снаряжению. Много лет назад Барни и я проводили опыты в плавательном бассейне с дьявольским приспособлением, состоявшим из кислородного баллона, подушки от прибора для наркоза, тридцатифунтового свинцового пояса и длинного резинового шланга. Баллон и свинцовый пояс Барни прикрепил к моей спине, а подушку пристегнул к животу. Я осторожно спустилась на дно бассейна, вдыхая кислород, поступающий из баллона в подушку. Вдруг наполненная кислородом подушка сорвалась с моего живота и всплыла. Впечатление было такое, как будто бы все мои внутренности вытянуло наружу через рот. Внезапное изменение давления в подушке отсосало воздух из моих легких: я задыхалась. Подушка, оказавшаяся на двенадцать дюймов выше моей груди, из-за разницы давления воды затрудняла дыхание. Дышать было так же трудно, как втягивать легкими воздух с поверхности через трубку, находясь под водой.