За последним вздохом (СИ)

Этас не взбесился, но уже не выглядел таким самоуверенным. Пару раз хлопнул ресницами, нахмурился, а кончики ушей вспыхнули румянцем. Похоже, как и многие рыжие и светлокожие эльфы, он легко краснел. Кольтира был уверен, что все, кто спал с этим парнем, считали такое его свойство ужасно милым.

Прежде, чем Этас нашелся с ответом, Кольтира вдруг вспомнил, как в Молоте Агмара в самом начале их знакомства тоже пытался его побольнее задеть потому что счел высокомерным снобом. Но потом-то понял, что Этас не такой. И сейчас чего на парня злится? Самого Кольтиру тоже многие называли красивым, но разве он от этого задавался? Он и Келтана-то дразнил скучной внешностью только потому, что нащупал у него там больное место.

— Пойдем, — ровно, без насмешки, произнес Кольтира, развернулся и двинулся вниз по Рассветной улице, к своему дому.

Не оборачиваясь, он благодаря чутью знал, что Этас идет за ним. Надо же, даже не комментирует это «пойдем» сразу после вопроса о трахе. Наверно, и сам спрашивает себя, ради чего связался с таким хамом.

Стражники и обычные прохожие косились на них. Гадают, что этот красавчик делает рядом с нежитью, монстром? Или наоборот, что рыцарь смерти собрался делать с таким милым юношей? Кольтира усмехнулся, представив, что мог бы сделать, и сбавил шаг, чтобы поравняться со спутником.

По пути они завели неспешный разговор о планах короля устроить в западной части столицы торговую улицу и оперный зал. Этас хоть и был даларанцем, а столичные слухи знал лучше, а кое-что — от короля лично. Он охотно поддержал смену темы и теперь болтал, снова войдя в роль самоуверенного баловня жизни.

Этот образ нарушался только темномагическим амулетом — таким мощным, что клеймо, оставленное одним губастым придурком, отзывалось легким зудом, стоило оказаться в шаге от архимага. Беззаботные красавчики обычно такое при себе не носят. Кольтира не был специалистом в артефактах, но этот, с темной — или, как Датура потребовала бы говорить правильно, некротической — энергией, ощущал очень четко. И даже мог бы предположить его назначение: видел подобные в Подгороде.

— Так ты мне пургу гнал, что темную магию не используешь? Или только недавно начал?

— Я не использую! С чего ты взял? — очень убедительно возмутился Этас, с легкой обидой и недоумением приподняв брови. Совсем как Сильвана, которую Синдия опять заподозрила в недостаточно благородных целях. Кольтира поверил бы, не ощущай он присутствие амулета так явственно.

Он ткнул пальцем в одну из подвесок на груди Этаса, но не болтающуюся открыто, всем напоказ, а спрятанную под одеждой. У архимага, похоже, было немало таких сюрпризов.

Этас недовольно покосился на него, но не шарахнулся и не попытался укрыться магическим щитом, как Келтан. Или у него невероятная выдержка, натренированная за десятилетия политической жизни, переговоров, когда нужно держать лицо при любых обстоятельствах. Или у него вообще нет никаких защитных рефлексов. Этас пару раз упоминал, что не боевой маг и не собирается им становиться, значит, второе? Хотя нет, он же в скольких военных конфликтах принимал участие, а там опасно не только бойцам.

— Это подарок, отказываться было невежливо, — беспечно пожал плечам Этас.

Подарок, говоришь? Да Кольтира уже и сам догадался, что подарок. И даже знал, чей. Значит, у них с Сильваной все прекрасно, дружная семья, чаепития по праздникам, и все в таком духе? Архимаг говорил, что родителей и брата потерял во Вторую войну, значит, у него никого больше не было, как и у Лериссы. Точнее, теперь-то была генерал Аллерия, и все это время — Вериса Ветрокрылая, но они там в Даларане враждовали. Хотя упырь разберет этих политиков, что у них за отношения на самом деле.

Однако щедрая королева вручает вот такой подарок — дорогущий, накачанный энергией даже больше, чем ее собственный амулет, сохраняющий тело от разложения. С такой штучкой можно десять лет трупом на жаре в Тернистой Долине проваляться, и остаться свеженьким покойником. Дождаться, пока тело найдут и передадут валь’кирам на воскрешение.

Понимал ли Этас смысл такого подарка? Принять такой — это добровольно и заранее согласиться на поднятие после смерти, стать подданным Сильваны, забыть о вечном покое. Живые обычно считают такое существование хуже смерти. «Отказываться невежливо», да?

Они свернули с Рассветной улицы на узкую дорожку, и Этас зябко передернул плечами. Кольтира вспомнил о руне, создающей холод — он обычно возле дома напитывал ее энергией, чтобы презренные меньше лезли. Сейчас запас энергии в руне иссяк, но не полностью. Он хотел опустошить ее, но Этас уже накинул на себя какие-то чары и расслабился. Удобно быть архимагом.

Кольтира рассказывал о своем доме, потом — как удивился, увидев презренных. Спросил, каким образом проблему с ними решали в Даларане, и очень удивился, узнав, что там ее не было вообще.