За пределами разрыва

Я стараюсь держать между нами как можно большую дистанцию, но это оказывается все труднее и труднее каждый раз, когда я с ней разговариваю. Она очень мешает мне, но я не могу отрицать, что испытываю к ней влечение. При каждом нашем общении я замечаю, как ее тело реагирует на меня: мурашки бегут по ее нежной коже или глубокий румянец проступает на груди и веснушчатом лице.

Я знал, что ее тянет ко мне с первой встречи, но никогда и за миллион лет не ожидал, что она зайдет так далеко, что будет думать обо мне, пока ублажает себя.

Осознание этого стало тем толчком для моего эго, в котором я так нуждался, тем подтверждением, которое я искал, а прилив адреналина к моему члену подтвердил ей, что влечение было взаимным.

Трудно было это скрыть, да еще с ее раскрасневшейся кожей и сбивчивым дыханием?

Даже пижамные штаны цвета авокадо не смогли бы оттолкнуть меня, когда я увидел, что она смотрит на меня так, как сейчас.

Как только Элиана открыла дверь, и я увидел ее лицо, понял, что она только что закончила делать. То, как округлились глаза от ужаса, стало еще большим подтверждением.

— Блять, — простонал я, облокотившись на стол и вытаскивая член из треников, медленно поглаживая всю длину, вспоминая ее задницу в гидрокостюме.

Такая красивая девушка не должна находиться рядом со мной, особенно во время тренировки. Мне пришлось дважды кончать в душе, чтобы снова почувствовать себя самим собой. Я знаю, что не должен так себя чувствовать, что это один шаг до того, чтобы потерять из виду то, над чем я так упорно работал, но я не могу это остановить.

Чем больше я стараюсь держаться от нее подальше, тем больше не могу перестать думать о ней.

Чем сильнее я борюсь с этим желанием, тем сильнее оно становится. Я не должен был бодрствовать, уставившись в потолок, когда услышал ее хныканье. И уж точно не должен был вскакивать с кровати и мчаться в комнату, чтобы убедиться, что с ней все в порядке.

Шесть месяцев вдали от всех, кроме врачей, должно быть, были достаточно долгими, чтобы мой мозг снова начал жаждать связи, потому что я никогда ни к кому не относился так неистово.

С проклятием я начинаю быстрее надрачивать свой член, хватаясь за лежащее рядом полотенце, пока моя голова не откидывается назад, и я кончаю с очередным низким стоном.

Назойливый звук будильника вырывает меня из беспокойного сна. Я вслепую протягиваю руку к прикроватной тумбочке, ощупываю все вокруг, пока не нахожу свой телефон и не засовываю его под одеяло, выключая будильник, так как яркость экрана ослепляет меня.

Сегодня мое первое соревнование с тех пор, как я вернулся в команду после несчастного случая, но вместо того, чтобы беспокоиться об этом, мои мысли возвращаются к Элиане. Прошлой ночью я чуть не перешел черту. Мне потребовалось собрать все свои силы, чтобы развернуться и выйти из ее комнаты вместо того, чтобы показать ей, на что похож настоящий оргазм.

Когда я вернулся в свою спальню, прошло всего пять минут, прежде чем я сдался.

Она сводит меня с ума, но знаю, что, как бы сильно я ни хотел ее, я не могу позволить повториться тому, что случилось прошлой ночью. Она быстро становится всем, о чем я могу думать.

Мне нужно сосредоточиться на этом соревновании и мысленно подготовиться к тому, как я хочу справиться с волнами, а не как я хочу справиться с ней.

Разочарованно вздохнув, вылезаю из постели и переодеваюсь в черный спортивный костюм, решив совершить быструю пробежку по пляжу, чтобы проветрить голову перед отъездом на соревнования.

На пробежке воздух освежает. Мне нравится бегать, когда в голове царит суматоха, тогда я могу просто подумать и быть максимально честным с собой. Только теперь, когда я бегаю трусцой, это сопровождается знакомой болью в ноге. В первые несколько месяцев моего выздоровления было трудно отказаться от этого занятия, и я никогда не осознавал, как сильно буду скучать по нему, пока больше не смог этого делать.

Через десять минут после начала пробежки я позволяю своим стенам рухнуть, и первый человек, который приходит мне на ум, помимо Элианы, это Колтон.

До травмы он был моим лучшим другом. Мы выросли вместе и пережили похожие жизненные неудачи. Я всегда смотрел на него как на брата, которого у меня никогда не было, но он все равно предал меня самым ужасным образом.

Самое худшее во всем этом то, что я просто не могу понять, почему он это сделал. Я думал об этом месяцами, пытаясь понять, что пошло не так. Обидел ли я его чем-то? Разозлил настолько, что он захотел разрушить нашу дружбу? Каждый раз, когда я думаю об этом, теряюсь в догадках. Я ни разу толком не спал с тех пор, как он сделал то, что сделал. Мне нужны ответы.

Я знаю, что он будет сегодня на соревнованиях, и это разжигает во мне огонь. Мое сердце начинает сильно биться, а руки холодеют, когда я чувствую, как ярость бурлит во мне, разливаясь по крови.

Вкладываю все свое разочарование и злость в пробежку, ускоряя темп. Встреча с ним станет серьезным испытанием, и я надеюсь, что смогу взять себя в руки, прежде чем все испорчу для своей команды.