За пределами Земли: В поисках нового дома в Солнечной системе

Однако, несмотря на все компромиссы, тысяча колонистов действительно были образцовыми человеческими существами — красивыми, воспитанными, способными, здоровыми, всех цветов кожи (хотя преобладали европеоиды и азиаты из стран, оплачивающих поездку). У себя дома они стали знаменитостями — избранными.

Но, когда стала набирать обороты подготовка к отправке и началось сооружение огромного космического дока для строительства первого, теперь безымянного корабля, события приняли неожиданный оборот. Все началось с колких комментариев в «Твиттере». Кому хочется жить на планете, заселенной идеальными людьми? Будто в школе с учительскими любимчиками! Затем пошла критика посерьезней. Разве не такой же отбор хотели устроить нацисты и прочие приверженцы евгеники XX в., стремясь «выполоть» нежелательные элементы человечества, чтобы дать место тем, кого они считали лучшими? А следует ли устранять из нашего вида людей неприспособленных? Как насчет безумных художников, чей гений остается непризнанным при их жизни? На корабле не было бы места Винсенту ван Гогу с его биполярным расстройством, неспособной к обучению Агате Кристи, прикованному к инвалидному креслу Стивену Хокингу…

За этим первым ропотом последовал взрыв возражений, усиленный могущественными людьми, чьи советники знали, как привлечь внимание социальных медиа. Они утверждали, что отправиться должны успешные — сильные и агрессивные, победители по жизни. Зачастую это были не те, кто получал лучшие оценки, заслуживал одобрение академических комиссий и награждался наградами; они не работали на систему, а перебарывали ее. Это люди амбициозные, изобретательные, дерзкие. Борьба за выживание возвысила богатых и сильных, и именно они, утверждалось в возражениях, были лучшим шансом нашего вида выжить и процветать в будущем.

А еще им должно быть позволено взять с собой своих питомцев, коллекции вин и произведений искусства.

«Мэйфлауэр» в 1620 г. не был ковчегом, призванным нести лучших в своем роде людей к новым землям, чтобы основать там цивилизацию. Его пассажиры бежали из родной страны, где они больше не могли жить. Это были отверженные, достаточно смелые для того, чтобы создать новый мир, не любимцы устоявшейся власти, а беглецы, сделавшие самостоятельный выбор. Космическая колония должна стать спасательной шлюпкой для тех, кто готов сражаться ради нового мира.

Так говорили критики. Они были готовы сказать все что угодно, лишь бы попасть на борт.

Настоящее

Сообщения зондов, подыскивающих место для колонии, могут создать обманчивое впечатление. В 1584 г. первопроходцы, посланные сэром Уолтером Рэли, причалили к Внешним отмелям Северной Каролины и обнаружили райское место: пища здесь обильно росла сама собой, туземцы были дружелюбны, и была перспектива отыскать драгоценные металлы. Корабли были самодостаточными. Новая земля практически никак не влияла на их выживание. Капитаны унесли в Англию впечатления туриста, уловившего основные черты нового места, но не ощутившего истинных сложностей тамошней жизни. Межпланетные зонды, отправленные к Марсу и Титану, тоже шлют изображения пейзажей, напоминающих земные, но автономное существование в тех местах будет несравненно сложнее их кратковременного посещения.

Колонизация космоса очевидным образом отличается от ранней колонизации Северной Америки (например, нигде в Солнечной системе мы не столкнемся с похожими на нас существами), но есть и впечатляющее сходство. Вид американского побережья, открывшийся англичанам в 1584 г., не сильно отличался от вида на другие планеты. Туда отправлялись корабли, совершались высадки, но подробностей было мало, и еще не были сделаны открытия, ставшие следствием освоения местности. Отправка кораблей в Америку была делом дорогим и рискованным, и между успешными путешествиями проходило немало времени. Шло также соревнование разных народов. Исследования ради науки и престижа соседствовали с простой жадностью и надеждой на новые возможности.

Пугающие расстояния и опасности были такими же, если учитывать скорость и размеры транспортных средств. Пересечение Атлантики в XVI в. обычно занимало пару месяцев, и моряки оставляли дом на годы. Коммуникация осуществлялась письмами, отправляемыми наудачу со случайно встреченными кораблями. Жизнь била моряков куда ощутимее, чем астронавтов. Если умирало лишь несколько человек, то путешествие считалось удачным. Офицеры, руководящие долгими путешествиями, подвергались тем же психологическим стрессам, что и современные работники замкнутых аванпостов вроде антарктических станций или «Биосферы-2». Корабельные журналы пестрят описаниями напряженных и необъяснимых столкновений с участием колонистов, ученых и прочих гражданских лиц, а порой и тех, кто состоял на королевской службе и для кого дерзкая реплика могла обернуться виселицей.