За пределы атмосферы

Он шел ва-банк. Фамилии Марины Сергеевны – Нореш – не было в деле о похищении. Упоминалась только в деле о тройном убийстве – свидетели говорили, что мужа ее, Августа Васильевича Нореша, давно не видели в Гусятине, а также – что раньше он работал на местном высокотехнологичном производстве. В филиале питерского НИИ. Проверка дала неожиданный факт – не Нореш, а Норин, заявления на смену фамилии никогда не подавал, тем не менее паспорт жены, по органолептике подлинный, выписан на фамилию Нореш. Через поссовет, после регистрации брака, в апреле девяносто третьего. И штамп – зарегистрирован брак с гражданином Норешом. Найденный при обыске конверт, адресованный ей и предназначенный явно для передачи с оказией, – через считанные часы лаборатория должна сказать, на какую тему этот факт. Не может быть, чтобы совсем ничего не знала.

Женщину наглядно отпустило. Уже и весь абрис физиономии не такой осунувшийся, и нос меньше торчит, не такая тень от него – поживел оттенок лица. Помолчала еще:

– Да там вообще-то не про самого попа говорили. А про воду.

– Что говорили про воду?

– Якобы чудо было, очищения воды. Вот вы бы, да, вы, – прямо подрубленная челка вскинулась с вызовом, – чем с бабами-детишками воевать, разобрались бы, по какому праву нам воду перекрывают регулярно! Вот была бы безопасность, а не на кухни вламываться!

– Марина Сергеевна, давайте к делу, пожалуйста. Кто как очищал воду, какое отношение к этому имел священник.

– Воду перекрыли позавчера еще вечером. Ну, кто откуда потащили – на Новом поселке у людей свои колодцы, а остальные – кто из родника, кто из общественных колодцев, у автобусной остановки и на Лоцманской. И утром вчера привезли в водовозке. Вода разная. Вообще-то, плохая. Мутная. И говорили, что она очистилась, чудо там кто-то сотворил. А поп взъелся – без его участия, значит, нельзя, чудо не считается.

– А кто это чудо… учудил?

– Воду-то очищали? Говорят, Худяковы. Ходили по домам и очищали.

В голове у Амелина словно раздался тихий звон – дин-н-нь! Тихий и четкий звон совпадения. Худяковы. Худякова. Упоминалась в деле о похищении. Как потерпевшая. Поговорить, только паники не допускать – несовершеннолетняя. Стал заполнять повестку.

А заодно пометил себе: с дельтаплана тоже можно обронить плитку – выяснить, высоко или низко летает дельтаплан, шумно ли, должны были бы его заметить. Или нет?

Как Худяковы очищали воду, Марина не знала. Приборы, реактивы… Нет, слова эти ее не смущали. Образованная. Но не умела ни замечать подробности, ни описывать их. Получалось типичное описание с чужих слов. Человек подходит к емкости с водой, опускает туда руку – и вода уже чистая, а на дне слой осадка. Что в руке, действительно, можно и не углядеть, если нет этого самого дара острого глаза. А его нет. И сейчас Марина действительно видела только, что капитан ФСБ взял со стола бланк и начал его заполнять.

Это был ордер на еще одну экспертизу. Осадка из-под очищенной воды, который Амелин рассчитывал раздобыть в Гусятине. Хотя бы силами милиции. И еще одну бумагу написал он. Требовалось провести более тщательный осмотр места происшествия с несовершеннолетней Худяковой, включая обследование дна и берегов реки… как там по карте? Оя, кажется. Дна и берегов реки Оя от пешеходного моста в пгт Гусятино до устья. На предмет обнаружения высокотехнологичных материалов, приборов или их фрагментов.

– На ваших глазах пишу, – говорил Амелин, – чтобы вы были уверены, что не причинили никому зла. Вот – требуется исследовать осадок из-под очищенной воды, требуется осмотреть вашу речку получше. – Он снова позвонил, и дежурная отнесла Осокину записку с просьбой отпустить свидетельницу как давшую важные показания.

Осокин ответил согласием. Он подбивал предварительные итоги, одним глазом глядя в телевизор. Президент Ельцин сообщал народу о принятом решении уйти в отставку. Выходило, что шеф то ли предвидел, то ли имел информацию об этом. И ставил данное событие в зависимость от действий самого Осокина и остальных, задействованных в расследовании. Что ж, у Осокина совесть чиста. Подозрительный конверт, послуживший причиной для привода свидетельницы Нореш, сразу попал в лабораторию – и никаких следов взрывчатых веществ. Нореш отрицала всякий контакт, свой или мужа, с этими самыми веществами. И с неизвестными высокими технологиями. А также с мусульманами. Значит, в итоге все показания документально подтверждаются. Отпустить так отпустить. Заполнил и подписал пропуск.

– Меня привезли как есть, – сказала Марина, вставая со стула и показывая на свою одежду, – так я домой не доберусь. Телефона нет, дома тоже никого. Думайте, как меня туда доставить. И как я заберу назад дочь.

– М-м-м… давайте так. Ждем до восьми-тридцати. Когда поедут обследовать реку – вас туда, в машину. Идите в дежурку, я распоряжусь.

Глава 2. Беглец: от огнестрела – по подсказкам компьютера