За растениями по горам Средней Азии

Источник песков обнаружился довольно скоро. Это был Пяндж. Он нес массу взвешенного в воде песка, летом разливался, потом уходил в свое русло, а песок оставался на берегу и островах. А поскольку уровень реки падал не раз в году, а ежедневно к утру, как и у всех рек, питающихся талой водой ледников, то и песок поставлялся в течение всего лета непрерывно, как по ленте транспортера. Горно-долинный ветер подхватывал отложенный рекой песок, переносил его и засыпал поля. Все было ясно. Кроме одного: почему этих песков стало так много за последние десятилетия? Помогли старые книги. Оказывается, путешественники прошлого века иногда с трудом проходили по долине: им приходилось продираться через густой пойменный лес из ив, облепихи, тополей, а подчас и пускать в дело топор, чтобы прорубить путь. А сейчас этих лесов нет и в помине. Только узкие ленточки облепихи вдоль арыков, чахлые кустики тамариска на островах да роща тополей, сохранившаяся потому, что ее когда-то считали священной. Несвященные же леса нерадивые хозяева неосмотрительно вырубили. И уж ничем, не удерживаемые пески пошли гулять по долине. Они двигались с огромной скоростью. За три года наблюдений один бархан, например, продвинулся вверх по долине на 70 метров. Надо было восстанавливать равновесие и сажать деревья, чтобы закрепить пески. Этим и занялись.

Мы работали на правом берегу Пянджа, а на левый берег только посматривали. И удивлялись: на том берегу скоплений песка нет, а на нашем его сколько угодно. Даже на склоны был нанесен песок. И там, и здесь леса вырублены примерно одинаково. Значит, дело не в лесах. Но подножия Гиндукуша от песчаных заносов свободны, а поля у подножия Шахдаринского хребта засыпаются песком. Это странное обстоятельство получило объяснение неожиданно. Когда я бродил по пескам, составляя карту растительности, то обратил внимание на песчаную рябь. Она была ориентирована наискосок к оси долины. А ветер дует вдоль долины, и рябь должна быть перпендикулярна направлению ветра, а значит, и к оси долины. Явная аномалия. И песок скапливался у растущих здесь кустиков не с наветренной стороны, а тоже где-то сбоку.

Только после механического анализа песков, взятых со дна долины и со склонов, выяснилось, что ветер дует явно под углом и заносит пески влево по ходу. А почему не вправо, не на Гиндукуш? Догадка пришла зимой, когда материал обрабатывался. Склоны Гиндукуша обращены на север, они холоднее противоположных склонов Шахдаринского хребта, обращенных на юг. К тому же гребень Гиндукуша оледенел, а на Шахдаринском хребте ледников мало. В результате долинный ветер дует вдоль Пянджа не прямо, а винтообразно: по холодным склонам Гиндукуша он стекает вниз, а по теплым ваханским склонам движется вверх. И все это при движении вверх по долине. Получается что-то вроде ветрового винта, который сбрасывает песок с гиндукушского берега в Пяндж и забрасывает его на другой берег вверх и вперед.

Вот оно в чем дело! Теперь ясно, как ориентировать посадки деревьев: не вдоль русла, а под углом к нему. Так и сделали. Сделали не сразу. Песок не поддавался. Его заливали водой из арыков, и ивовые прутья укладывали горизонтально и закапывали, чтобы ветер не содрал с них песком кору. Засевали политые пески люцерной, приходили в отчаяние от вездесущих коз, которые обгладывали и губили молодую поросль. И только после того, как областные власти взяли работу по закреплению песков под контроль и защиту, дело пошло. Сейчас, почти 20 лет спустя, на сотнях гектаров бывших песков шумят молодые тополя и ивы. Посадки продолжаются. Подвижным пескам приходит конец.

Начало профиля

В Вахане так сухо, что расти там могут только пустынные растения. Шестикилометровая стена Гиндукуша не пропускает на север индийские муссоны. Горы северо-восточного Афганистана задерживают циклоны, несущие осадки с Атлантики. Такое положение называется «ветровой тенью». Вот в этой сухой тени на высотах от 2600 до 3400 метров над уровнем океана и развивается горная пустыня Вахана.