За решеткой

— Я верю тебе, — прошептал я.

Бишоп долго изучал меня, возможно, препарируя мою искренность... или бросая вызов.

Не сказав больше ни слова, он повернулся к своей кровати и лег лицом к стене.

Глава 9

Расписание на следующую неделю появилось только следующим утром, когда моя смена завершилась. Я ввел сменяющего меня надзирателя в курс дела касаемо ночи и сбежал в комнату для персонала как раз тогда, когда Рей выходил оттуда.

— Новое расписание опубликовано, если ты его искал.

— Спасибо.

Его ботинки скрипнули по полу, когда он развернулся и завладел моим вниманием.

— О, и я беру пару недель отпуска, пока лето не кончилось. Я составлю расписание на месяц вперед, поскольку за вами будет присматривать начальник тюрьмы. Просто хотел предупредить, что со следующей среды меня не будет.

— Ладно. Звучит здорово. Повеселись, куда бы ты ни собирался.

— Обязательно. Повезу жену и ребенка в горы, разобьем там лагерь. Уже не терпится ненадолго убраться отсюда.

— Ты это заслужил. Постарайся не думать о нас в свое отсутствие.

— О, я точно не буду.

Мы оба усмехнулись, и Рей пошел дальше, а я зашел в комнату для персонала.

Несколько парней из ночной смены находились у их шкафчиков, совершали медленные и методичные действия. Узнаваемая заторможенность в конце смены после долгих часов на этаже. Я схватил свой рюкзак из шкафчика, повесил на плечо, затем с лязгом захлопнул дверцу и повесил замочек. Перед тем как выбежать за дверь и направиться домой, я открыл следующее расписание на ближайшем компьютере и поискал свою фамилию. Отсек А. Джин оказался прав, на следующей неделе я буду работать с теми, кто ожидал казни. Это обещало быть запоминающимся опытом.

Я закрыл программу и направился к двери, раздумывая, что чувствую по этому поводу. Знание, что эти ребята буквально в шаге от смерти, делало работу в том отсеке более устрашающей. Я снова увижу Джеффа... в последний раз. Будет ли он называть меня белым мальчиком? Будет ли он дразниться, как свойственно его натуре? Или он утратил те повадки, что заставляли его подшучивать над надзирателями? У меня складывалось впечатление, что на следующей неделе он будет другим человеком. Которого я уже не узнаю.

Солнце уже встало и поджаривало город к тому времени, когда я добрался домой. Пот собрался под моей униформой, и я немедленно направился к холодильнику и прохладному пиву. Этим утром было слишком жарко для пробежки, несмотря на мои блуждающие мысли и тяжелую голову.

Я бухнулся на диван и закинул ноги повыше, снова и снова прокручивая в голове слова Бишопа.

«Я их не убивал. Я опоздал. Я всегда опаздывал».

Что это означало? Он был там, когда кто-то убил его бывшую девушку и ее ребенка? Он пришел позже? Но его нашли всего в крови, с оружием в руке. Как? Почему?

Я поставил ноутбук на колени и открыл дюжины и дюжины статей, которые читал ранее. Я старательно изучал их, рассматривая и перекручивая события так, чтобы увидеть все под другим углом, найти невиновность Бишопа и понять, как его могли по ошибке принять за убийцу. Все это не имело смысла. Его вина казалась такой очевидной, но репортеры и их мнение явно рисовали его в негативном свете. Где же правда во всем этом кровавом безобразии?

Я знал, что он невиновен. Я верил ему, каким бы идиотом это меня ни делало, но что такого случилось в тот день, чтобы он оказался в эпицентре столь ужасного места убийства? Что такого было в преступлении, что у присяжных не осталось сомнений? И почему он провел пятнадцать лет в камере смертника, если он невиновен?

Я говорил себе, что услышать его признание будет достаточно. Я буду знать правду и смогу двинуться дальше. Знание утихомирит то назойливое гадание, которое снова и снова тянуло меня к гиганту с мягкой манерой говорить.

Но в этом случае правда меня не освободила.

Я хотел... нет, я нуждался во всей истории. Какова правда Бишопа? Почему невиновный мужчина ожидал казни? Почему его адвокат не подавал апелляции?

Злость бурлила в моем нутре, пока я обдумывал ужасную вероятность, что Бишоп полжизни провел за решеткой безо всякой на то причины. Он умрет, как и Джефф, и довольно скоро, если апелляционные суды перестали к нему прислушиваться.

На меня накатила волна тошноты, так что я допил пиво и взял новую бутылку. Вся эта реальность вызывала у меня ощущение дурноты. То, что небольшой процент осужденных были невиновными, являлся общепризнанным фактом. Предостаточно людей умирало от рук нашей правоохранительной системы прежде, чем их успевали реабилитировать.

Попадал ли Бишоп в эту статистику? Умрет ли он так же, как другие невиновные до него?

Я оттолкнул ноутбук и откинулся на диван, сжимая бутылку пива и прокручивая все эти мысли в голове. Почему я так остро реагировал на этого мужчину и его историю? Почему я не мог просто забить и делать свою работу?