За Родину и Славу. Вторая война за Силезию (1744-1745)

Примечательной особенностью франко-прусского договора стала дата его заключения. Ровно в тот же день двумя годами ранее был заключен прежний договор между двумя государями, который утратил силу после выхода Пруссии из войны сепаратным миром летом 1742 года. Но на этом удивительные совпадения не заканчиваются. Как весной-летом 1741 года король Фридрих нуждался в мощном союзнике, который отвлёк бы от него часть австрийских сил, так теперь Франции, была необходима помощь прусского короля, войска которого могли нанести неожиданный удар по незащищённым австрийским владениям и вынудить принца Карла Лотарингского спешно вернуться для обороны коронных земель. Как ранее в Потсдаме ждали месяца августа, на который было назначено выступление армии маршала Бель-Иля, так и теперь в Версале ждали наступления того же месяца, который король Фридрих определил для начала боевых действий прусской армии.

После того, как политическое решение было принято и нашло своё оформление в официальном договоре, вступление Пруссии в войну стало неизбежно и оставалось лишь вопросом времени. Для обсуждения детального плана кампании и координации военных усилий в курортный Пирмонт (Pyrmont), где в это время находился король Фридрих, прибыл бывший марешаль-де-ложи армии Богемии граф де Мортань (Mortaigne). Теперь, в чине имперского фельдмаршал-лейтенанта, он находился при армии Карла VII. Ещё со времён боевых действий в Богемии король знал Мортаня, как друга маршала Бель-Иля и сторонника активных действий против Австрии. 8 июня король и граф Мортань встретились в парке, где граф передал Его Величеству письмо от императора и замечания герцога Ноайля к плану кампании. Замечания эти касались, прежде всего, реакции союзников на возможные действия армии Карла Лотарингского. Герцог оговаривал, что если принц Карл останется с армией стоять у Гейльбронна (Heilbronn), с французских войск снимается обязательство по немедленному наступлению, так как переправа через Рейн на виду у австрийской армии была бы слишком рискованной. В этом случае герцог Ноайль предлагал сначала дождаться результатов прусской диверсии в Богемии, а когда принц Карл двинется против этого нового неприятеля, переправиться через Рейн и его преследовать. Имперская армия должна быть пополнена до 28–30 000 человек и готова к выступлению к 15 июля. Карл VII хотел, чтобы прусская армия начала наступление к этому же сроку. Также французская сторона была категорична в вопросе атаки Ганновера, на которую, при таком широком размахе, не хватило бы ни сил, ни средств и настаивала на том, чтобы Пруссия вступила в войну, по крайней мере, в июле 1744 года.

Эти предложения вызвали у короля Фридриха недовольство и подозрения. Они означали, что французская сторона намерена была сначала дождаться вступления Пруссии в войну и лишь затем действовать самой. Опасность заключалась в том, что если французы и имперцы не будут активно преследовать отступающую армию принца Карла, принц придёт в Богемию раньше, чем прусские войска смогут взять Прагу. Таким образом, король оказывался бы запертым перед лицом сильного противника на тесном пространстве между Эльбой и Силезией с ограниченными возможностями для снабжения своей армии. Он был бы поставлен перед выбором либо атаковать из невыгодной позиции австрийскую армию, имевшую опору в бастионах Праги, либо бесславно отступить в Силезию. И здесь также можно усмотреть удивительное сходство с событиями двухлетней давности. Тогда король, призывая французскую армию в Богемию, пытался избавиться от фельдмаршала Нейпперга, а сейчас сам вынужден был исполнять отвлекающую роль. Но тогда поход на Прагу для французов и их союзников закончился удачным штурмом, и шедшая на сикурс австрийская армия вынуждена была смириться с этим результатом. Теперь же, когда от взятия Праги зависел исход всей кампании, союзники должны были удерживать Карла Лотарингского как можно дольше, чтобы тот не пришёл в Богемию прежде, чем падёт её столица.

Сомнения прусского короля подтвердил граф Мортань, когда, в сообщении маршалу Бель-Илю о результатах этой встречи, он, в частности, написал, что Его Прусское Величество опасается, что Франция бросит его «когда он поднимет щит». В результате обсуждения стороны сошлись на том, что французы ограничатся взятием Фрайбурга в Передней Австрии и останутся на Верхнем Дунае. Прусская армия после взятия Праги должна была продвинуться до Табора и Будвайза и на этих позициях ожидать подхода принца Карла Лотарингского, которого будут преследовать имперские войска фельдмаршала Секендорфа. Затем король Фридрих рассчитывал атаковать и разбить австрийцев в сражении и занять зимние квартиры в Богемии. Прусский король согласился с датой выступления 15 июля, с условием, что к этому сроку будет заключен договор с Россией и Швецией. По возвращении Мортаня, прусский посланник во Франкфурте Клинггреффен сообщил королю, что Шавиньи остался доволен достигнутыми договорённостями, и теперь его тревожила лишь позиция русского двора.