За Родину и Славу. Вторая война за Силезию (1744-1745)

В тот же день, 12 июля, в не менее страстном письме к маршалу Ноайлю король Фридрих настойчиво потребовал активного преследования армии принца Карла и занятия Баварии, равно как и вторжения в Ганновер, без чего, как он выразился, «всё наше дело полетит ко всем чертям». Прусский король также призвал маршала к решительным действиям, выразив опасение, что в случае затягивания конфликта военные расходы достигнут чрезвычайных размеров, а успех будет всё более сомнителен. В качестве подтверждения своих слов король привёл в пример события 1741-42 годов, когда кардинал Флери, страшась решительных действий и больших расходов, упустил верную возможность покончить с гегемонией Габсбургского дома в Германии, из-за чего теперь продолжение этой войны обойдётся французской казне в три-четыре раза дороже. Как писал король далее: «Одним словом, я доверяюсь честности государя просвещённого и мудрого, который никогда за всю жизнь свою не нарушал своих обещаний…».

Для координации военных операций прусский король направил во французскую штаб-квартиру фельдмаршала графа Шметтау (Schmettau). Граф уже имел опыт подобного рода поручений во время кампаний в Австрии и Богемии 1741-42 годов, когда он в подобном качестве пребывал при штабе Карла-Альбрехта Баварского. Как и тогда, в его обязанности входило воодушевлять союзников на решительные действия. Граф был старым другом Секендорфа ещё со времён войны за Испанское наследство. Оба служили императору Карлу VI, но после его кончины покинули австрийскую армию и перешли на службу к другим государям. В те времена присягали не государству, а государю, после смерти которого не считалось бесчестьем найти себе нового сеньора. Теперь король Фридрих решил использовать это знакомство для своей пользы. В инструкциях графу значилось, что он должен побуждать короля Людовика к активным действиям против армии принца Карла, чтобы помешать ему вернуться в Богемию прежде, чем прусская армия возьмёт Прагу. Французы должны были атаковать его при переправе через Рейн, затем энергично преследовать и освободить Баварию. Кроме того, он должен был «не упускать ни единого повода, чтобы убеждать и доказывать королю Франции, что теперь и навсегда интересы Франции неотделимы от интересов Пруссии». Опасения насчёт верности Франции союзническому долгу не покидали короля Фридриха вплоть до начала кампании. В письме герцогу Ноайлю от 5 августа 1744 года, то есть, за неделю до выступления прусских войск, король предположил, что после начала военных действий австрийская сторона обратится в Версаль с мирными предложениями. Предвосхищая это, он выразил надежду, что Его Христианнейшее Величество «предпочтёт дурному миру, который навсегда лишит его доверия всех государей Европы, мир добрый, который навечно обеспечит ему славу и спокойствие». Мы умолчим об оценке благородного призыва к соблюдению союзнического долга со стороны прусского короля, за два года дважды нарушившего свои обязательства и теперь готового сделать это в третий раз.