...за счастьем! (СИ)

Я злился на себя, что такой дурак. Злился на ебическую пустыню и своего шефа, но Иса, наоборот, несмотря на все свои обидные смешки и покровительственное обращение, вызывал скорее теплые чувства: спас. Теперь вот — возится.

— Переживаешь, потому что тебя ждет твой король? — небрежно поинтересовался жук, я хмыкнул.

— Какой еще король? У меня нет короля.

Почему-то это утверждение заставило Ису заволноваться.

— Как — нет? Кому же ты принадлежишь?

— Никому. То есть — себе. Я родился на свободной планете, у нас рабства нет.

— А кто же тебя кормит, дает тебе кров?

— Сейчас — вы. А обычно — я сам справляюсь. У меня есть квартира и работа. Которую я теперь могу потерять, потому что скоро все сроки выйдут.

Иса начал беспокойно шевелить своими лапками и барабанить пальцами по подлокотнику:

— Я догадывался, что жизнь людей устроена иначе, чем у нас, но не предполагал столь сильных различий. Прошу, поведай мне о своем народе!

— Честно сказать, у людей нет единообразия. Что вас интересует в первую очередь?

— Расскажи про себя. Как живешь ты.

Я немного растерялся. О чем тут говорить? Потом оглянулся вокруг: пещеры, ходы, утоптанный пол, тихий шелест лапок - и начал отталкиваться от различий. Небольшая, по сравнению с сетью ходов, квартира. Возвышающийся над поверхностью дом. Еда в шаговой доступности. Работа, на которую я хожу и которую могу поменять, если надоест. Семья, которую я вижу хорошо, если раз в год — на Праздник Единения.

— У вас, людей, легкая жизнь, — задумчиво произнес король.

— Не у всех. Кто-то существует в иных условиях.

— И ты хочешь вернуться? Туда, в этот свой каменный дом с ярким светом и текущей водой?

— Да. Это же просто… командировка. Надо выполнить поручение, мне заплатят, я отдам последний взнос за квартиру. Потом можно будет пару недель побездельничать.

— Понятно. Так, значит, ты уже взрослый?

Я хохотнул:

— Более чем. Если считать по общегалактическому стандартному календарю, мне около тридцати пяти лет. В шестнадцать-восемнадцать лет человек уже считается достаточно взрослым, чтобы самому все решать. Разрешено работать полный день. А я уже… зрелый мужчина.

— О! — Иса выглядел обескураженным, он соскользнул с трона, протанцевал поближе ко мне и, наклонившись, внимательно осмотрел лицо, провел пальцами по подросшей щетине:

— У тебя же пушок! Он только у молодняка бывает!

— Нет, у нас все наоборот! У малышей не растет борода. Щетина — это признак зрелости. У юношей еще много лет после наступления совершеннолетия на подбородке — реденькие волоски. Вот. А я — усатый и бородатый.

— Чудно! А почему ты тогда такой невысокий? Или… прости, если обидел, ты просто низенький, да? Не вырос? — с сочувствием произнес Иса.

Я тихо булькнул:

— Два метра — это очень большой рост для человека.

— Да? — недоверчиво переспросил король-жук.

— Да, — со вздохом подтвердил я.

Иса задумчиво покивал и снова надолго уставился куда-то на стену, освещенную тусклым светом короткого фитилька масляной лампы. Его лицо стало отрешенным, и я уж подумал, что мы теперь долго так будем сидеть, однако через невыносимо длительные минуты он все-таки заговорил:

— Я мог бы дать тебе в помощь нескольких фуражиров. Кажется, кто-то из них видел издалека огни человеческого города. Если не останавливаться на отдых, то через несколько суток ты будешь там, куда стремишься. Тогда ты перестанешь грустить, да?

И я, дурак, радостно закивал и квакнул «да». Идиота кусок. Ну, не понял я еще тогда, что встрял в неприятнейшую неприятность. Не понял.

До меня доехало только через пару дней. После того, как я, уставший и обветренный, завалился в теперь уже совершенно и полностью свою квартиру. Раньше задуматься над собственными действиями мне было как-то некогда. Пока жуки бодро гнали через пустыню, я подгонял время и все, о чем мог помыслить — не прошли ли сроки? Успею?

Успели. Ссадив меня на окраине, жуки растворились в сумерках, а я, покачиваясь от фантомной тряски, почапал в сторону центра. Посылку сдал, восстановил карту, выкупил билет на звездолет и, довольный, завалился в кабак. Сбрызнуть. Так наклюкался на радостях, что чуть посадку не пропустил. Полет прошел в хмельном тумане. К моменту приземления проспался, свел щетину и из космопорта направился прямиком к банку. А потом уж — домой.

И вот сижу я, значит, в выстраданной собственной жилплощади и… муторно мне. Ну, что в таких случаях надо сделать? Выпить, конечно. Однако почему-то настроения это не подняло. Еще через день я, наконец, понял, что скучаю. По Исе. Пару дней спустя обнаружилось: ситуация еще серьезнее — я умудрился втрескаться в высоченного человекожука! И даже многочисленные шипастые ножки меня уже не смущали. Такая тоска обуяла, хоть вой. Все его голос слышится и тихий смех. Обратно, что ли, мотануть? Чем больше я вертел в голове эту мысль, тем привлекательнее она казалась.