За секунду до взрыва

А дальше… Мишка уже в больнице очнулся. Так что родителям не до упреков было. Потом говорили, что он устал, пока вокруг озера круги нарезал, присел под сосной и заснул. Мороз хоть и не сильный был, а все же мороз. Хорошо, что его мальчишки большие случайно нашли, а то мог бы и насмерть замерзнуть. А так ничего страшного, только лицо и ноги немного поморозил, но безо всяких последствий. Через два дня его из больницы уже выписали. Про дом и старика, конечно, никто не поверил. Говорили, приснилось ему это, пригрезилось, с замерзающими часто так бывает. Он сначала и сам так подумал. Но после Нового года сели они с отцом в шахматы играть – и Мишка сразу выиграл, первый раз. А потом никогда больше не проигрывал. А через год стал чемпионом Республики среди юношей, а ему ведь только одиннадцать исполнилось. Ну и за оценки его больше не пилили. Потому как меньше «девятки» он не получал. Тогда Мишка и понял, что старик был Дедом Морозом.

– Значит, никто ему не поверил, а ты поверил, несмотря на всю твою элементарную логику, – усмехнулась Милка.

Я посмотрела на ее насмешливо вскинутые брови, на освещенное ломким огоньком свечи лицо и вдруг подумала, что она красивая. Такие густые и темные косы, огромные, кажущиеся черными в полумраке глаза, да и эти брови… А как-то все привыкли: толстушка и толстушка. А Дед? Он-то, наверно, еще просто не успел ни к чему привыкнуть за четыре месяца. Неужели и Дед может посмотреть на Милку моими глазами?

– Черт, свечка на меня капает, – я неловко переставила подсвечник на другой конец стола, и угол, где сидела Милка, стал совсем темным. К счастью, никто, кажется, моей хитрости не заметил. Милку и Томаса больше занимала история Деда, чем якобы капающая свечка.

– Так что, неужели поверил? – снова поинтересовалась Милка из темноты.

Дед пожал плечами:

– Сперва-то, конечно, нет. Как такому поверишь! Тем более Мишка рассказывал, что потом сколько ни искал этот домишко, так и не смог найти. И специально под Рождество и новогодние праздники ходил ведь, а ничего! Ну вот, и я не верил, а потом случилась беда. У отца моего. Я не буду рассказывать какая, ладно?

Все торопливо согласились, знали же, что отец у Деда умер. Да и без того бед хватало. Хотелось не о плохом, а о сказке.

– Ну я и решил: если есть на свете человек, которому очень нужно сегодня чудо, так это я. И пошел искать Деда Мороза, тем более что до Нового года три дня оставалось.

– И нашел? – не выдержал Томас.

– Представь себе – нашел. Пошел вокруг озера, вышел к домику. Все, как Мишка и рассказывал. Только я уже не боялся. Дед сидел за столом, знал, как меня зовут и зачем пришел. Представляете, я и рта открыть не успел, а он мне: «Здравствуй, Александр. Знаю о твоей просьбе, но помочь не могу!» Я просто… Ну даже не знаю! Если бы не нашел Деда, тогда ладно, Мишке ведь и правда примерещиться могло. В конце концов, элементарная логика подсказывает, что никакого особого чуда с ним не случилось. В шахматы он и до этого хорошо играл, да и учился лучше всех в классе, просто у папочки его заморочки всякие были. А тут Мишка стал старше, увереннее в себе, потому все и начало получаться.

Но дом – вот он, Дед – передо мной. Значит, признал, что очень мне нужно чудо. А исполнить не хочет. Это же в тысячу, нет, в миллион раз обиднее! Я чуть ли не со слезами спрашиваю Деда, почему. А он говорит, что на такие чудеса, которых я хочу, способны только сами люди. Ну или не способны. Так что отец, он только сам может выбраться. И у него, наверно, получится, потому что знает же он, какой у него сын, как любит его – и как ждет. Тут мне стало полегче. Вроде как не совсем зря я к Деду пришел. А когда совсем уже собрался уходить, он и заявляет, что желание-то и не отменяется. Мне тогда только одно нужно было, чтобы отец вернулся, ни о чем другом я и думать не хотел. Вот и попросил первое, что в голову ударило: чтобы никакой мороз никогда мне не был страшен. Кое-какой смысл в этом был: не хотел я, чтобы меня, как Мишку, под деревом замерзающим нашли, а потом говорили, что все это мне в бреду привиделось. Правда ни снега, ни мороза в тот год и не было, но все-таки зима же!

– И что? Ты-то не в больнице очнулся?

– Нет, не в больнице. Вышел из дома – и к себе. А там мама в слезах. Я так испугался, а она: «Что ты, что ты, теперь уже все хорошо, папа скоро вернется!»

– Значит, помог Дед? Или напрасно надеялись? Ты же говорил, что отец умер? – нарушила я опять воцарившееся молчание.

– Что ты! Совсем не напрасно. Тогда и впрямь все хорошо получилось, просто чудо какое-то. Только не чудо и не Дед: отец действительно сам. Не один, конечно, отец, там и другие, – Дед на мгновенье запнулся, – люди участвовали. Когда он вернулся, я всем про Деда рассказал. И ему, и маме, и гостям – целый дом народу собрался, чтобы отметить возвращение.

– И как, поверили?