За Северным Ветром (СИ)

Веслав завидовал Ладе, а Лада завидовала ему. Девушка видела, с какой любовью и трепетом отзывается отец о младшем ребенке, в то время как к ней царь относится холодно. Лада знала, что любой правитель мечтает о наследнике – первенце, мальчике. Но против ее воли обида закралась в девичье сердце и с годами становилась лишь сильнее. Тщетно успокаивала ее мать, тщетно пытался развеселить Веслав. Царевич видел, что Лада старается быть близкой ему, но видел так же и то, что неискренней была ее братская любовь. И это печалило молодого наследника.

Погруженный в свои мысли, Веслав не заметил, как в его келью вошел служка. Царевич вздрогнул от неожиданности, когда послушник волхвов произнес робкое: «Гой Еси, царевич Веслав!». Мальчик сказал, что наставник Искрен просит царевича прийти в Святобор[7]. Старый волхв ждет своего ученика под священным дубом.

Священная роща находилась за восточной стеной большого терема Ведагора. Ухоженный, обнесенный каменной оградой, лес с насыпными дорожками, ведущими к озеру, в центре которого, на небольшом островке, раскинулся дуб. За дубом – капище. Под дубом – скамья для размышлений. У деревянного пирса, на который выходила главная аллея Святобора, мерно покачивались пришвартованные лодочки.

Солнце клонилось к горизонту, окрашивая воду золотистой бронзой. Царевич сел в лодку и взял весла. Он видел белый силуэт своего учителя, ждавшего возле дуба. Искрен сидел неподвижно, будто статуя. Веслав подумал, что старый волхв очень похож на капий – такой же сухой, как древнее дерево, такой же непоколебимый и такой же спокойный. Царевич не всегда понимал своего наставника, но любил его. Речи старика, пусть и не совсем ясные, успокаивали юношу. Говорил учитель тихо, даже сипло, с какой-то перекатывающейся хрипотцой. Веслав слышал много голосов за свою жизнь. Слышал убедительные речи отцовских вещателей, проникновенные слова волхвов, заумные рассказы учителей и залихвацкие басни своих сверстников. Но никто не мог говорить так, как молвил его наставник. Слушать Искрена хотелось вечно: он никогда не повышал голоса, и, даже если говорил о грустном, казалось, будто старик улыбается. Но не надменной была его незримая улыбка, не глупой, а знающей. И корил он мягко, с любовью. Но эти его поучительные речи были намного сильнее настоящей брани.

Искрен улыбался. Он мягко поприветствовал своего ученика и пригласил его расположиться рядом. Учитель и ученик некоторое время молчали, глядя на озеро. Тихо шумел лес. Звонко пели птицы, радуясь теплому летнему вечеру. У берега, поросшего камышом, отдыхали длинноногие, изящные кьор. Белых птиц с тонкими клювами часто разводили у озер Святоборов, храмов, Ведагоров. Даже у самого царя, во дворце, жило семейство этих благородных птиц. Молчаливые, они грациозно расправляли свои огромные, подбитые черным кантом, крылья, и гордо вышагивали. Даже рыбу ловили с достоинством, без суеты. Долго высматривает кьор свою добычу, и молниеносно, точно, выхватывает серебристую рыбку.

- Они действительно прекрасны, - обратился к царевичу Искрен, и юноша вздрогнул от неожиданности. Веслав поспешно отвернулся от птиц: ему стало неловко, и он не знал почему. Словно залюбоваться птицами было не уместно перед учителем.

- Нет ничего дурного в том, что кьор привлекли твое внимание, - говорил старый волхв. - Они очень красивы, Веслав, и нам многому можно у них поучиться.

- Поучиться у птиц? – осторожно переспросил царевич. Учитель вновь удивил его, решив говорить о птицах. Юноша ждал рассуждений о его постоянно блуждающем внимании, о важности сосредоточения и созерцания, постигнуть которые у Веслава никак не выходило. Душа царевича рвалась вперед, а учителя-старцы извечно осаживали этот вдохновенный порыв. Будущему монарху негоже думать о своих желаниях.

- Да, - сказал Искрен. – У птиц. Смотри, как они все вместе купаются, ловят рыбу. Кьор образуют семьи и держаться друг друга всю жизнь. Именно поэтому, а не только из-за красоты, их считают благородными. Как бы высоко кьор не взлетали, как бы далеко не отправлялись, они всегда возвращаются на родное озеро, в свою стаю.

- Вы хотите поговорить о моем долге наследника престола? – резко и прямо спросил Веслав.

Искрен рассмеялся.

- Ты умный юноша, - мягко проговорил старый волхв. – Но сейчас я говорю не о тебе. Я хочу поговорить с тобой о твоей семье, - Искрен внимательно посмотрел в голубые глаза царевича. – Твой покойный дедушка, великий царь Градимир, нарушил традиции и передал трон младшему сыну, отцу твоему.

- Но Великий Собор одобрил выбор деда, - растерянно ответил Веслав. О таком учитель говорил впервые. После принятия того самого решения царя Градимира, его обсуждение находилось под негласным запретом. Все покорно приняли волю царя и созванного Великого Собора, и никто не отваживался говорить о решении монарха.