За Северным ветром

Драгослав закрыл глаза, и его тело опало. Поднялся ветер; тёмные, почти чёрные тучи скрыли солнце. Птицы, крича, разлетелись, и сияющее кружево их слов распалось. Пятиглавый дракон замер; люди сложили оружие. С неба пошёл чёрный дым. Веслав поднялся и попробовал вытащить меч из тела Драгослава, но у него не получилось. И тут с клубящихся чёрных туч спустились две чёрные птицы. Сотканные из чёрного плотного тумана, птицы опустились к Драгославу. Безымянные стражницы Неяви подхватили пронзённое Иглой тело царя и понесли его на небо.

– Драгослав не только с Полозом союз заключил, – услышал Веслав голос Искрена и обернулся: прозрачный учитель стоял рядом. – Драгослав взял силу Неяви, поэтому Игла не может отпустить его душу. Поэтому Иглу, с заключенной в ней душой Кощея Бога Полоза, забирает Мор. Агния же теперь свободна, ведь силу Мора она не приняла.

Когда чёрные посланницы Мора скрылись за облаками, вновь наступил день. И в свете дня таяли золотые витязи, и их души устремлялись в небеса. Со всех сторон слышались стоны и сдавленные крики.

Веслав медленно, на ватных ногах, подошёл к Василисе, которая лежала подле свернувшегося клубком Горыныча, и опустился на колени рядом с ней. Охотница лежала, и взгляд её застывших зелёных глаз был устремлён в небо. Царевич, плача, закрыл её глаза руками и нежно поцеловал.

Золотые зарницы озарили небо, и среди белого дня засияли звёзды. Две капли света, серебряная и золотая, упали с неба. Они расправили крылья, опустились подле Василисы и превратились в птиц. Голова и грудь – как у прекрасных дев, оперение одной сверкало золотом, другая же была облачена в серебро. Веслав поднялся. Царевич сложил у груди руки, прощаясь с любимой. Как же он жалел, что позволил ей пойти за ним…

Птицы подлетели к охотнице и крыльями укрыли её тело. И полилась песня, и мелодия звуков золотых ворожбой укрывала усопшую. Веслав не выдержал и закричал. Он вновь опустился на колени и, обхватив руками голову, старался не смотреть на Птиц.

Коронация

Светомир

Колодец Мертвого Града

На дальней земле за Стрибога ветрами,
Бушующим морем, седыми горами,
Где вечные звёзды в небе горят,
Стоит Мёртвый Град.

Хрусталь-терема, возведённые льдами,

Сверкают подле Колодца веками.
И чёрные птицы над ними парят —
Стоит Мёртвый Град.

Во тьме глубоко, под резными камнями,

Прикованный к стенам Колодца цепями,
Бессмертный пленён подле Моровых врат.
Стоит Мёртвый Град.

– Что случилось? – тихо спросили рядом.

Веслав с трудом открыл глаза: Василису держали крылья Птиц, и охотница смотрела на него. Царевич, не веря своим глазам, подвинулся к ней ближе. Веслав аккуратно взял Василису за руку: она была тёплая, живая.

– Ты жива! – прошептал он и крепко обнял Василису.

– Её Дух спас оберег, – объяснила серебряная Птица. – Мы спустились для того, чтобы помочь ей вернуться в тело.

– Агнешка, – прошептала Василиса, целуя Веслава. – Сын рыбака Тихона спас меня.

Царевич помог Василисе сесть, и они оба обернулись на Птиц.

Вестники Ирия безмолвно накрыли тело Агнии крыльями, и из глаз Птиц падали хрустальные слёзы света.

– Они не могут забрать её душу, – тихо прошептала Василиса Веславу.

– Душу царицы отправила в царствие Мора Игла, – шёпотом ответил царевич.

Птицы расправили сияющие крылья и полетели над площадью. Над городом зазвучала нежная мелодия, едва слышимая, но безмерно прекрасная. Красота песни была такой возвышенной, что щемило сердце, и хотелось плакать. И вслед за Птицами улетали в небеса золотые души павших воинов. Золотое сияние поднималось в облака и, ведомое Птицами, улетало на Юг, в Ирий.

Когда песнь стихла и сияние померкло, исчезли золотые витязи. Только растерянные сварогины не понимали, что происходит. Люди бродили, озираясь по сторонам, смотрели на небо. Кто-то даже плакал. Рахманов не было. Белые воины исчезли вместе с золотыми. Исчезли не только воины легендарной страны: не было даже простого народа, населяющего Белый Град.

– Где они все? – растерянно прошептала Василиса, когда Веслав помог ей подняться на ноги.

– Мы – здесь, – услышали они мягкий старческий голос Искрена.

Сияющий учитель подошёл к царевичу и охотнице, а вместе с ним явились из воздуха и другие волхвы. Рахманы поклонились Василисе и Веславу.

– Мы – души предков, – проговорил Искрен, – добровольно оставшиеся в Среднем Мире. Полоз, ослеплённый своей враждой с братом, не заметил того, что отправил своих рабов воевать с теми, кто уже мёртв.