За скрипичным ключом

А король был неправдоподобно высокий. И тонкий. И почему-то он все время старался плотней запахнуть свою мантию, как будто хотел казаться еще тоньше, чем был.

У короля были крохотные уши, тонкие губы, мрачно опущенные к уголкам, лысина, уходящая далеко под корону, широко расставленные остренькие глаза. И еще — у него был длинный, острый и кривой нос таких внушительных размеров, что лицо короля выглядело почти уродливым.

Конечно, можно было бы и не упоминать об этом. Не всем же быть красавцами! Люди воспитанные не должны хихикать или потешаться над недостатками чьей-то внешности. Но Дубль Бемоль сам виноват. Он везде и всюду похвалялся своей красотой, он презирал и называл уродами всех людей, кроме себя! Согласитесь, что это тоже не очень-то воспитанно.

А разговор все продолжался.

— Какие вести из-за границы?

— Жители страны Турурум, Ваше Величество, несмотря на все предупреждения, продолжают кормиться не музыкой, а всякими — простите — рисунками. Они всю свою страну превратили в цветник.

— Несмотря на все предупреждения?

— Несмотря!

— Чудесно, — сказал король, потирая пухлые бледные ручки. — Будет война. Народ верит, что турурумцы — наши враги?

— Народ верит всему, Ваше Величество. Ведь он не знает Государственной Тайны.

— Ха-ха. Что бы еще ему такое наврать?

— Что прикажете, Ваше Величество!

— Ха-ха!

— Ха-ха, Ваше Величество!

— Что?!

— Хи-хи-хи, Ваше Величество!

— Ах, так? Смеешься над Государственной Тайной?!!

Неизвестно, чем бы кончился этот разговор, но тут заиграла Главная Лестница. Человек сперва шел по ней робко и медленно, потом ускорил шаги, и ноты бухали одна за другой, а потом он начал перескакивать через ступеньки, и лестница зазвенела высоко и тревожно.

Двери распахнулись настежь, и в королевские покои влетел Придворный Композитор, черный, растрепанный и потный. Его глаза вращались в орбитах, как бильярдные шары.

— Там… Там… — он задыхался от ужаса. — Там веселятся. Там поют… частушки!

Если бы гром грянул посреди дворца, король не удивился бы так. В наступившей тишине отчетливо слышались далекие голоса, напевавшие если не частушки, то уж никак и не похоронный марш.

— Измена! — закричал король.

— Измена!! — прорыдал Министр.

— Измена… — пролепетал Придворный Композитор.

И все трое разом заорали:

— Караул!!!

Главная Лестница заиграла торопливо, фальшиво и громко. Это спешил к королю Начальник Караула.

ОТКРОВЕННОСТЬ ЗА ОТКРОВЕННОСТЬ, ИЛИ КОРОЛЕВСКИЙ ШПИОН

Между тем Веселый Музыкант с дудочкой, шляпой и печеной картошкой и три стражника с широкими кривыми ножами и со зловещими, а может быть, и кровожадными физиономиями все шли по тюремным коридорам. Холодная вода капала с потолка за шиворот; в полутьме мелькали юркие тени каких-то крысоподобных существ.

— До чего же мерзкие твари водятся в этой проклятущей тюрьме! — пробормотал Веселый Музыкант. Три стражника тотчас кольнули его ножами под лопатки.

— Какая богатая живность обитает в этой роскошной тюрьме этого чудесного королевства! — сказал тогда Веселый Музыкант. Стражники промолчали и, проведя его еще несколько шагов, неожиданно втолкнули в крохотную каморку, с шумом захлопнули снаружи толстую металлическую дверь и ушли.

В камере было сыро, холодно и темно.

— Бр-р-р! — сказал Веселый Музыкант.

— Бр-р-р! — откликнулся кто-то за дверью.

— Кто там? — вздрогнув, спросил Веселый Музыкант.

— Это я, — раздался в ответ дребезжащий старческий голос.

— Кто «я»?

— Я, Королевский Шпион.

— Что вы здесь делаете?

— Я? Странный вопрос. Шпионю за вами. Вы будете что-нибудь делать, а я буду об этом доносить. Только мне плохо видно. Бр-р-р! Собачья служба!

— Конечно, собачья, — согласился Веселый Музыкант. — И вам не стыдно? Разве хорошо шпионить, ябедничать или фискалить?

— Хорошо, — сказал Шпион. — Король говорит, что каждый должен за кем-нибудь следить. А ему, великому Дубль Бемолю, труднее всех, потому что он сам за собой шпионит и сам на себя доносит. И он говорит, что это прекрасно.

— Он врет, — сказал Веселый Музыкант.

— Что такое «врет»? Никогда не слышал такого странного слова. Надо запомнить и донести, — сказал Шпион.

Они помолчали. Мысли вихрем проносились в голове Веселого Музыканта. «Первый раз вижу шпиона, который сам сознался, что он шпион. Ага, а Дуоль ведь тоже не могла понять, что значит „врет“. Неужели в этой стране люди ничего не знают о лжи? А… А кто-то этим вовсю пользуется?»

— Скажите… А кроме меня, тут есть кто-нибудь? — спросил он.

— Я не должен этого вам говорить. Я совсем не должен говорить с вами. Но я так долго молчал! — пожаловался Шпион.

«Нехорошо было бы обманывать такого простодушного старичка, — подумал Веселый Музыкант. — Да, но ведь он шпион. И это будет совсем не обман, а военная хитрость!»

— Откровенность за откровенность, — сказал он. — Вы знаете, что я могущественный волшебник?

— Д-да?

— И я могу сжечь вас молнией?

— Д-Д-Да?..

— Или превратить в кусок льда?

— Н-не делайте этого!!