«За Сталина!» Стратег Великой Победы

— Подождите. Я хочу вернуться к харьковской неудаче. Сегодня, когда я запросил штаб Юго-Западного фронта, остановлен ли противник под Купянском и как идет создание рубежа обороны на реке Оскол, мне ничего вразумительного доложить не смогли. Когда люди научатся воевать? Ведь харьковское поражение должно было научить штаб. Когда они будут точно исполнять директивы Ставки? Надо напомнить об этом. Пусть, кому положено, накажут тех, кто этого заслуживает, а я хочу направить руководству фронта личное письмо. Как вы считаете?

— Думаю, что это было бы полезным, — ответил Василевский.

В письме Военному совету Юго-Западного фронта Сталин писал, что решено снять с поста начальника штаба фронта Баграмяна, как неспособного извлечь урок из катастрофы, разразившейся на Юго-Западном фронте. Эту катастрофу он сравнил с поражением русской армии в начале 1914 года в Восточной Пруссии. Речь идет, говорилось далее, также об ошибках прежде всего Тимошенко и Хрущева. «Если бы мы сообщили стране во всей полноте о той катастрофе, с потерей 18–20 дивизий, которую пережил фронт и продолжает еще переживать, то я боюсь, что с Вами поступили бы очень круто…» [40, кн. 2, с. 232–234].

В начале марта 1943 года Н. С. Хрущев позвонил И. В. Сталину и попросил срочно принять его. Сталин приказал ему остаться на фронте. Хрущев все же вылетел в Москву, в конце концов был принят Сталиным, который знал подлинную причину обращения Хрущева.

— Дорогой Иосиф Виссарионович! Товарищ Сталин! — говорил Хрущев. — Вы знаете меня долгие годы. Все это время свои силы и здоровье я отдавал делу партии и социализма. Я весьма благодарен вам за оценку моего труда, считаю вас самым близким человеком моей семьи, учителем, который многое сделал в моем идейном и партийном совершенствовании…

Сталин слушал молча.

— Вся наша семья безмерно благодарна вам, дорогой Иосиф Виссарионович, за то, что вы однажды оказали нам огромную помощь и душевное облегчение по спасению сына Леонида. Сейчас у него снова страшное горе. Леонид вновь совершил преступление и должен предстать перед трибуналом. Ему грозит смертный приговор. Если это случится, я не знаю, переживу ли эту трагическую весть. Своим родным я об этом ничего не сказал и не думаю говорить. Для них это тоже будет большим ударом…

Сталин медленно начал говорить:

— Я знал о случившемся с вашим сыном. Не сомневался, что у нас состоится встреча с разговором о нем. Только исходя из большого уважения к вам, я прощаю вам, товарищ Хрущев, самовольный приезд с фронта в Москву. Мне очень бы хотелось помочь вам, но я… я бессилен сделать это. Однажды я поступился своей партийной и гражданской совестью, пошел вам навстречу и упросил суд помиловать вашего сына. Но он не только не исправился, а совершил второе, более тяжкое преступление. Вторично нарушать законы мне не позволяет моя совесть и горе родственников, советских граждан, ставших жертвами преступных действий вашего сына. В сложившемся положении я ничем помочь не могу, ваш сын будет судим в соответствии с советскими законами.

Во время встречи со Сталиным Хрущев валялся в ногах, вымаливая сыну жизнь.

Сталин спросил:

— Вы просите меня как член Политбюро или как отец?

— Как отец, — ответил Хрущев.

— А что я скажу миллионам отцов, чьи сыновья воюют и гибнут на фронте? — сказал Сталин.

На предложение доставить Леонида Хрущева в Москву и судить военным трибуналом, Сталин возразил: «Я не могу рисковать жизнью летчиков из-за предателя», — и дал указание провести заседание военного трибунала непосредственно в партизанском отряде (См.: Вахания В. В. Личная секретная служба И. В. Сталина. М., 2004. С. 266–267).

Летчик Леонид Хрущев — сын Н. С. Хрущева от первого брака. В бою истребитель Леонида Хрущева пропал, и о сыне Хрущева в Москве стало известно только в ходе пропагандистской акции «Цеппелин», в которой немцы использовали сына члена Политбюро Н. С. Хрущева. Разгневанный Сталин, сын которого Яков тоже находился в плену, но отказался от сотрудничества с немцами, отдал приказ выкрасть Леонида Хрущева у немцев. В ходе сложной операции Леонид Хрущев был вызволен из плена и передан в партизанский отряд (там же. С. 266).

По приговору военного трибунала Леонид Хрущев был расстрелян.

Хрущев затаил злобу на Сталина. В кругу приближенных Хрущев откровенничал:

— Ленин в свое время отомстил царской семье за брата, а я отомщу Сталину, пусть мертвому, за сына. Покажу ему кузькину мать.

В «Воспоминаниях» Н. С. Хрущев писал: «Удивляюсь некоторым крупным военачальникам, которые в своих воспоминаниях хотят обелить Сталина и представить его отцом народа, доказать, что если бы не он, то мы не выиграли бы войну и подпали под пяту фашистов. Это глупые рассуждения, рабские понятия. Что же теперь, когда нет Сталина, мы подпадем под немецкое, английское или американское влияние? Нет, никогда. Народ выдвинет новых руководителей и сумеет постоять за себя, как это было всегда. Несуразность таких рассуждений не нуждается в особом доказательстве» (Хрущев Н. С. «Воспоминания». М., 1997. С. 297).