За стеклом [Коламбия-роуд]

Я перенесла луч фонаря на более интересные предметы. Теперь я уже знала своего бойфренда даже слишком хорошо и радовалась, что он способен скрывать нервозность. По крайней мере, сейчас это помогло мне обрести хладнокровие, что было довольно сложно теперь, когда мы проникли в особняк. Снаружи я боялась свалиться с кручи или со стены. Здесь чувство опасности порождалось неизвестностью, из-за чего становилось еще острее. Тут было темно, разбитое стекло дребезжало от сквозняка, и доски пола скрипели, как палуба старинного галеона.

Луч моего фонарика прорезал тьму, поочередно выхватывая морские сундуки, ящики из-под чая и складные пластиковые стулья. Здесь был свален хлам всех исторических эпох — чердак был забит им под самый потолок, и лишь в самом центре оставался узенький проход. Широкий взмах фонарем, и взгляду предстали оловянные кружки и персидские ковры, комод и даже компьютер «Коммодор». Название подсказал Слим. Он устремился к находке, чтобы рассмотреть ее вблизи, и мне даже пришлось напомнить ему, что мы не на барахолке.

— Но эту штуку продавали еще в восьмидесятые! — возмутился он, и вслед этим его словам над нашими головами громыхнуло. Начиналась гроза. — Это не просто антикварная вещь, это древний артефакт. Такие могут составить счастье подлинного коллекционера.

— Как и деньги, ждущие нас внизу, — прошипела я через весь чердак. — Первый посетитель обслуживается в первую очередь. Помнишь?

Лишний повод отвлечься, без которого вполне можно обойтись. А для Слима — еще один способ на время забыть о том, в какой шаткой ситуации мы оказались.

— Пошли! — сказала я. — Здесь нельзя просто нажать на «паузу». — Слим погладил компьютер с доброй улыбкой, приготовленной для домашнего питомца, которому предстоит усыпление, и снова пристроился за мной. Лучом света я хлестнула по своим часикам. В запасе еще минут десять в лучшем случае.

— Ты неправильно его держишь. — Слим подошел настолько близко, что задевал щекой мое плечо. — В отличие от обычных фонариков, этот сконструирован так, чтобы его держали над головой, понятно? Подними его повыше: всякий узнает, что у тебя есть вкус. Ты ведь имеешь дело с классическим дизайном. Важно, чтобы ты отдавала должное этому предмету, держа его правильно. — Я развернулась, подняла фонарь, как и было предложено, а затем легонько щелкнула Слима по лбу.

— Так пойдет? — спросила я. — Или стоит еще раз попробовать?

Слим молчал. У него даже не было возможности погладить пострадавшую бровь, потому что в этот миг еще чей-то явственно различимый голос позвал меня по имени. Где-то внизу, в этом доме, кто-то звал меня. Вот опять: «Циско!» — уже громче, и я поняла, что голос мужской. Я развернула луч на сто восемьдесят градусов, высветив чучело совы с переброшенной через него парой боксерских перчаток, и нашарила проход дальше.

— Картье, наверно, — выдохнул Слим. — Вот гад!

Теперь, зная, что в моей руке зажато оружие, я подняла фонарик, как научил Слим. В углу проход обрывался во тьму, скрывавшую что-то вроде винтовой лестницы.

— Пошли, — шепнула я и последовала за лучом.

— Что? Ты собираешься на это смотреть?

— Слим, у нас нет времени.

— Тебя вообще учили чему-нибудь в этом твоем колледже?

— Я не собираюсь погибнуть, Слим. Я специализировалась на ужастиках.

— Ты рвешься все исследовать в одиночку, что делает тебя потенциальной жертвой.

— Вот как? — спросила я. Видно, единственный способ привести Слима в чувство — это победить его в споре. — Только потому, что я женщина?

— Отчасти, — промямлил он.

Любопытно, о чем же он предпочел умолчать?

— А еще потому, что я курю траву и занимаюсь сексом?

Слим потупился, явно сознавая неуклюжесть своих доводов.

— Дрянные девчонки никогда не доживают в боевиках до финальной сцены, верно? Ты это имеешь в виду? Дурачась, они лезут куда не надо и получают по заслугам?

Взгляд Слима подтвердил, что я не ошиблась.

— В таком случае мне нечего бояться, — заявила я. — Завладев теперь вниманием Слима, я сунула луч фонарика ему под подбородок, торопясь закончить акт его пробуждения. — Во-первых, мы с тобой уже давненько не спим вместе, — напомнила я, — а во-вторых, я вовсе не ищу спасения от всех этих переживаний в травке. От нее безумие только усиливается. Можно сказать, я осознала старые ошибки, Слим, и от этого мои шансы на выживание резко возросли. Уяснил? Вот и хорошо. А теперь не отставай от меня.