За стеклом [Коламбия-роуд]

Мужик был прямо вне себя; я говорю не про того, что сидел в машине (о нем-то я ровным счетом ничего не знала), а про того, что вышел твердым шагом, намереваясь схватиться с маньяком врукопашную. Между тем Кензо на экране спустил брюки до лодыжек и уже садился на сиденье нашего унитаза. Одно из двух: либо у японца больше общих черт с моим братом, чем мне казалось раньше, либо он относится к тому разряду людей, которые позволяют себе большие вольности вне стен своего дома. Присутствие камер его явно не беспокоило; по крайней мере, выскальзывая из гостиной вслед за Павловым, я успела заметить, что Кензо занят делом.

Фрэнк оставил входную дверь открытой нараспашку. Просто выбежал на улицу в халате, невзирая на ливень. Мы остановились на крыльце и смотрели, как он марширует к машине, стоящей у калитки. Небо прочертила дуга молнии, — как раз когда Фрэнк постучал в окно кольцом на мизинце.

— Можно тебя на пару слов, милочка? — Сложив пальцы козырьком, он прильнул к стеклу, заглядывая внутрь. — Всякий, кто заинтересуется моей собственностью, сначала приходит ко мне!

Я испугалась, что старика сейчас хватит удар. Конфликт явно был не из тех, когда все кругом спешат на выручку. Обычно, когда с улицы доносятся подобные крики, люди отходят подальше от окон. Павлов потянул меня за рукав, и я решила, что нашему старцу придется выпутываться самостоятельно. Если он не выйдет к Фрэнку сам, здесь вскоре нарисуется Кензо, который выудит его из машины, а мы не собирались строить из себя праздных зевак.

Я двинулась за братом, пригибаясь под эркером. Если разносчику пиццы удалось перемахнуть через забор, значит, это под силу и нам с Павловым. Фрэнк уже стучал по крыше машины кулаком, а в дверце остались заметные вмятины, хоть он колотил в нее босыми пятками.

— Извращенцам вроде тебя место за решеткой! — возопил он, но тут же примолк: дверца внезапно открылась, отбросив Фрэнка на шаг назад. И тогда старик предстал перед нами во всем великолепии: в усыпанном блестками наряде с юбкой по колено, с подобранными в тон сандалиями на ремешках и с обильным макияжем на лице. Старичок впервые покинул тихую гавань, вооруженный сумкой на ремне и каким-то электроинструментом, нацеленным прямо в грудь нашему домовладельцу.

— Боже ты мой! — Мой брат мертвой хваткой сжал мне руку, тогда как Фрэнк замер на тротуаре. — Эта штука стреляет гвоздями!

Я уже собиралась закричать, но Кензо меня опередил: неистовый кошачий вопль донесся до нас из дома. При подобных же обстоятельствах, вспомнилось мне, мы и свели с японцем первое знакомство. В то же время моим вниманием завладел еще один звук — жалкая пародия на шум мотора, тем не менее довольно быстро нараставший.

— Кензо? — произнес Фрэнк Картье, не отрывая взгляда от странно одетого старика, держащего его на мушке. — Бегом сюда!

— Не делайте этого! — взмолилась я. — Опустите оружие!

— Циско! Вернись!

Выпрямившись, я метнулась к забору и вскарабкалась наверх, прежде чем Павлов смог задержать меня. Еще не успев толком все обдумать, я громко призвала маньяка к состраданию, и прицел гвоздемета повернулся в мою сторону. Державший его старец выглядел напуганным и смущенным таким вниманием к своей персоне. Для человека явно за семьдесят он был в хорошей форме, но совершенно внезапно мне показалось, что он чувствует себя не так уж и комфортно в своем женском платье.

— Спокойно, дедуля! — Я как раз пыталась справиться с истерикой, когда рядом со мной оказался Павлов. С высоко поднятыми руками мы просили враждующие стороны успокоиться, но нарастающий хаос заглушал наши призывы. Кензо по-прежнему вопил и грохотал чем-то в доме, а настойчивое гудение с каждой секундой нарастало; могло показаться, что кто-то сверлит дыру в ночной тьме. Все еще хлестал дождь, и никто не удивился, когда Картье воспользовался удобным моментом, чтобы удрать: Фрэнк развернулся на тротуаре, надеясь пропасть в темноте, но застыл на месте, увидев, что надвигается прямо на него. Мопед. Какой-то рассыльный, спешащий сюда на всех скоростях. Это Слим добрался домой! Фрэнк прикрыл глаза локтем, но луч единственной фары уже успел ослепить его.

— Тормози! — завопил мой брат.

Это было красиво. Слим бросил руль в одну сторону, свое тело — в другую, и мопед заскользил вперед под визг покрышек, чтобы остановиться прямо перед нашим домовладельцем. Внезапно оказавшись меж двух огней, Фрэнк верно оценил ситуацию. Прямо на него шагал старик с гвоздеметом наперевес; костюм его уже размок под дождем, но он неумолимо приближался, словно гибрид двух Квентинов — Криспа [26] и Тарантино.

— Держись от меня подальше, слышишь? — Картье повернулся к Слиму, потом развернулся опять, в такой панике кружа на месте, что поясок его халата развязался, но он даже не заметил. Нащупав за спиной калитку соседнего дома, Картье, хныча, бросился к двери.

— Впустите меня! И побыстрее! Пожалуйста!