За стеной фильтров. Что Интернет скрывает от вас?

Этот подход неплох, пока вы единственный обитатель созданного вами мира. Но как и Богу в Книге Бытия, программистам быстро становится одиноко. Они открывают порталы в свои домотканые миры, позволяя другим войти в них. И тут же возникают сложности: с одной стороны, чем больше жителей в вашем мире, тем больше власти у вас. Но с другой стороны, новые граждане могут оказаться слишком бесцеремонными. «Программист хочет определить правила игры или системы, чтобы затем она работала без какого-либо вмешательства, — говорит Дуглас Рашкофф, один из первых поборников кибермиров, затем превратившийся в их осторожного критика. — Если вашей программе требуется контролер, помогающий ей работать, то это ведь не очень хорошая программа, правда? Она должна просто работать»[344].

Программистов порой обуревает стремление стать богами, а иногда и совершить революцию. Но они почти никогда не стремятся быть политиками. «Программирование рассматривается как прозрачная, нейтральная, весьма контролируемая среда… где произволеню приводит к немедленному удовлетворению и появлению чего-то полезного, — пишет антрополог из Нью-Йоркского университета Габриэлла Коулман, — тогда как политику программисты рассматривают как испорченную, несамостоятельную, замутненную идеологией и прогнившую сферу, где невозможно создать что-то нужное»[345]. Эта точка зрения, конечно, не лишена оснований. Но то, что программисты игнорируют политику, — проблема. Когда люди собираются вместе, неизбежно возникают дебаты, и самые серьезные из них потребуют суда и управления.

Прежде чем мы займемся влиянием этого слепого пятна на нашу жизнь, стоит внимательнее присмотреться к тому, как мыслят инженеры.

Империя умных

Представьте, что вы умный старшеклассник, находящийся в самом низу социальной иерархии. Вы чувствуете отчуждение но отношению не только ко взрослым представителям власти, но и, в отличие от большинства подростков, к структурам власти, возникающим на уровне одноклассников. Вам кажется, что вы одиноки и выброшены на обочину. Системы и уравнения интуитивно понятны, в отличие от людей: социальные сигналы запутаны и беспорядочны, они с трудом поддаются интерпретации.

Затем вы открываете для себя программирование. Может, вы и бессильны за обедом в школьной столовой, но код дает вам власть над бесконечно податливым миром и открывает двери к совершенно ясной и упорядоченной символической системе. Соперничество за статус сходит на нет. Занудные родительские голоса исчезают. Остается лишь чистый белый лист, возможность создать лучший мир, новый дом с нуля.

Неудивительно, что вы такой фанат компьютеров.

Я не хочу сказать, что компьютерные фанаты и программисты не имеют друзей или социально неадекватны. Но в программировании есть скрытое обещание: освойтесь в символических системах, тщательно изучите правила, управляющие ими, и вы сможете ими манипулировать. Чем бессильнее вы себя ощущаете, тем более увлекательной выглядит такая перспектива. «Хакерство, — пишет Стивен Леви, — дает вам не только понимание работы системы, но и весьма притягательную возможность управления системой, а также иллюзию того, что стоит добавить еще пару-другую свойств в систему — и будет получен полный контроль»[346].

По словам антрополога Коулман, компьютерных культур множество, и они не ограничиваются знакомыми всем «ботаниками». Есть и активисты движения за открытый код, в том числе знаменитый создатель Linux Линус Торвальдс; они тратят многие часы на совместную разработку бесплатных программных инструментов для масс. Есть предприниматели из Кремниевой долины. Есть борцы со спамом, которые организуют онлайновые патрули, чтобы обнаружить и вырубить распространителя виагры. Есть и враждебные им группы: спамеры; «тролли», развлекающиеся издевательствами над другими с помощью новых технологий; «фрикеры», которых заводит идея проникновения в общественные системы телекоммуникаций; и хакеры, взламывающие государственные сети просто с целью доказать, что это возможно.

Попытки обобщить все эти разнообразные ниши и сообщества несут риск оказаться стереотипными и зачастую мало что дают. Но в основе этих субкультур лежит обший метод изучения мира и утверждения власти в нем, который влияет и на то, как и почему создается онлайновое ПО.

Красной нитью тут проходит мысль о систематизации. Фактически все компьютерные культуры — империи умных, где правит гениальность, а не харизма. Эффективность важнее, чем внешний вид. Все здесь помешаны на данных и укоренены в реальности, они ставят суть выше стиля. Важнейшую роль играет юмор: как отмечает Коулман, шутки демонстрируют способность играть языком точно так же, как элегантное решение программной проблемы демонстрирует мастерство обращения с кодом. (Несомненно, отчасти их притягательность объясняется тем, что юмор помогает разоблачить смехотворное благочестие власть предержащих.)