За столом с Пушкиным. Чем угощали великого поэта. Любимые блюда, воспетые в стихах, высмеянные в письмах и эпиграммах. Русская кухня первой половины

Но ничего хорошего из нарушения запрета, разумеется, не вышло. В другой раз Софи с попустительства той же няни объелась свежеиспеченной булки с жирной сметаной, и, конечно же, у нее разболелся живот, и ей пришлось пропустить праздник, которого она давно ждала. Сердобольную Люси уволили и заменили «другой, очень хорошей няней, никогда не разрешавшей Софи нарушать мамины запреты».

Но на этом злоключения Софи не закончились. Ей очень хотелось попробовать засахаренных фруктов, которые прислали из Парижа, но мама давала ей только по две ягодки в день. И девочка решила взять дело в свои руки, пробраться в кладовку и попробовать вожделенные фрукты: «С огромным трудом, наваливаясь изо всех сил, она сдвинула массивное кресло с места и дотолкала его до этажерки. Взобравшись на него, она достала коробку и открыла ее.

– Так что же мне выбрать завтра? – Девочка никак не могла решить этот вопрос.

На какой же конфете остановиться? Время шло. Вот-вот мог появиться Поль.

– Что он подумает, увидев меня здесь? Он решит, что я ворую эти засахаренные фрукты, а я ведь только на них смотрю. А! Я знаю, что надо делать, я попробую по малюсенькому кусочку от каждой и тогда пойму, какую конфету выбрать завтра.

Она откусила крошечный кусочек сначала дягиля[13], потом абрикоса, груши, ореха, сливы, лимона, а выбрать так и не смогла.

– Придется еще откусить чуточку, а то я никак не могу разобраться.

Она откусила еще кусочек, потом еще и еще, и так до тех пор, пока в коробке почти ничего не осталось.

Опомнившись и взглянув на коробку, девочка пришла в ужас.

– Боже мой! Боже мой! Что я натворила?! Я хотела только попробовать, а съела почти все! Стоит маме открыть коробку, она все поймет. Конечно, я могу сказать, что это не я, но мама мне не поверит. А если сказать, что это мыши? Сегодня утром я действительно видела мышь в коридоре. Пожалуй, я скажу, что это мыши. Нет, лучше сказать, что крысы. Крысы больше мышей, они и едят больше».

И той же ночью маленькой Софи снится весьма поучительный сон: «Во сне она находилась рядом с садом, от которого ее отделяла ограда. В саду цвели цветы и были спелые плоды, казавшиеся очень вкусными. Она искала вход в сад. Ангел-хранитель тянул ее назад и говорил:

– Не входи, Софи! Не пробуй этих плодов! Они кажутся тебе вкусными, но на самом деле они отвратительные и горькие. Этот сад – сад зла. Пойдем со мной – я поведу тебя в сад добра.

– Я не хочу! – ответила ему Софи. – Дорога, которую ты показываешь, вся в камнях и рытвинах, а дорога в этот сад покрыта песком, по ней легко идти.

– Да, – ответил Ангел, – но дорога в рытвинах приведет тебя к саду радости, а эта, другая, приведет тебя туда, где грусть и страдания. Там все плохо. Люди, которые там живут, жестокие и злобные. Глядя на твои страдания, они будут только смеяться над тобой. От них ты не дождешься утешения. Они только усилят твои мучения и будут радоваться этому.

Софи колебалась. Она смотрела на красивый сад, наполненный цветами и фруктами, с песчаными тенистыми аллеями, потом перевела глаза на ухабистую дорогу, которой, казалось, не будет конца, повернулась к ограде, вдоль которой шла и, вырвавшись из рук своего Ангела, вошла в сад.

Ангел кричал:

– Возвращайся, Софи! Я буду ждать тебя здесь, у ограды! Возвращайся, Софи! Я буду ждать тебя до самой твоей смерти. Когда ты вернешься ко мне, Софи, я поведу тебя в сад радости по дороге в рытвинах, но с каждым твоим шагом она будет становиться все легче и легче.

Софи не слушала голоса своего Ангела: красивые дети, играющие в саду, махали ей и звали к себе, она побежала к ним. Они окружили ее, смеясь, и кто-то из них стал ее щипать, другие дергать и теребить, иные сыпали ей песок в глаза. Софи с трудом вырвалась, побежала, по дороге ей попался дивный цветок; она сорвала его, понюхала и отшатнулась – запах был отвратителен. Она пошла дальше и увидела деревья, увешанные сочными плодами. Софи сорвала один и надкусила, но отбросила с еще больше поспешностью, чем цветок: вкус его был непереносим. Погрустневшая девочка продолжала свой путь и на каждом шагу и цветы, и плоды обманывали ее.

Побыв в этом саду, где все оказалось таким гадким, она вспомнила о своем Ангеле и побежала к ограде. Расталкивая детей, которые пытались ее удержать, она кинулась к Ангелу, и он повел ее по ухабистой, трудной дороге. Первые шаги ей давались с трудом, но чем дальше они продвигались, тем мягче становилась дорога и тем красивей ей казались окрестности. Они были перед входом в сад добра и тут Софи проснулась взволнованная, обливаясь потом».

Утром Софи раскаялась в своем «преступлении», во всем призналась маме, и та ее простила. Но как не вспомнить тут слова Руссо, о том, что ребенок, которого не ограничивают в сладостях, никогда не будет воровать еду и никогда не вырастет обжорой.