За столпами Геракла

В поэзии XIX–XX веков также немало произведений, написанных с любовью к родному краю:

Поклон тебе, Иерро, — младшой.
Вальверде встречает зеленый.
Гомеры заросшие склоны
одарят любого с лихвой —

поклон, плодородный Гомера.

И Пальме поклон посылаю:
скалистая цепь, городская —
ты город и ты — Ла-Кальдера.
Поклон, Лансароте, рыбачий.
Европа здесь с Африкой слиты.
Фуэртевентура — Кастилья,
у моря равнины Ла-Манчи —

поклон вам, земные просторы.

Поклон, Гран-Канария — острой
смешенья культур и народов,
и вам, многоликие горы...

Поклон, Тенерифе, и слава

менгиру истории нашей.
О Тейде, отец седовласый.
Тебе лишь, застывшая лава,
я сердце навеки вручаю,
Навария, мадре родная.

Рамон Хиль Рольдан

* * *

Моя Родина — не мир многострадальный[Это и следующие стихотворения переведены Вс. М. Кузнецовым.],
не Европа, не Парижи здешние,
Родина моя — дерево миндальное,
сладкое, тенистое, нежное.

Сколько мной дорог на свете пройдено

и была повсюду эта боль.
О тебе все думы мои, Родина,
берег мой, дарованный судьбой.

Сколько раз мне снились зори ясные,

пробуждай дух мой островной,
и пока жива ты — не угаснет он,
будет в сердце бить мое волной.

Родина, тропинка моя, хижина,

словом я к скале твоей приник,
и тебя вершиной мира вижу я,
Родина — целебный мой родник.

Николас Эстебанес

Фолиям — танцам, сопровождаемым пением, посвящено следующее стихотворение. Фолии впитали в себя доиспанские музыкальные традиции. Движения неторопливы и церемонны. Кавалер выказывает даме свое уважение и не прикасается к ней. Слова сентиментальны:

Это песня лебедя — фолии,
птицы парящей в последнем полете,
голос прощания в ней узнаете,
танец предсмертной агонии.
Плач в нем и радость, восторг, наслаждение,
боль и тоска, ожиданье разлуки,
каждый найдет для себя только звуки,
те, что так сходны с его настроением.

Сладкие звуки, нотки печали —

все, чем живет моя Родина милая,
веру с иллюзией вы повенчали,
фолии, фолии, радость унылая.
Страстные души вас создавали,
море ласкало своими приливами,
фолии, фолии...

Гильермо Перера

* * *

Порт Гран-Канарии в звездной Атлантике,
свет маяков, чародейство луны,
весь ты овеян лазурной романтикой,
спишь, погрузившись в купель тишины.

Плещут о молы звонкие волны,

шум их напомнил мне песню весла...
Трутся о пирс изумрудные воды,
робко ласкаясь, — и нет им числа.

А на смоленых бортах кораблей

вьются, как волосы, блики огней —
свежая память о замершем пляже.

И неотвязная, словно тоска,

льется протяжная песнь моряка,
якорем тяжким на душу ляжет...

Томас Моралес