За тайнами Плутона

Общая протяженность маршрутной топографической съемки составила 9432 километра. С помощью анероида и гипсотермометра было определено 838 абсолютных высот. Более пяти с половиной тысяч километров Обручев прошел по местам, до него не посещавшимся европейскими путешественниками.

Главным географическим результатом работ стало, пожалуй, обследование Наньшаня. Несколько раз пересек Владимир Афанасьевич эту горную страну. На картах появились хребты Русского географического общества, Мушкетова, Семенова, Потанина, Зюсса.

Оживленную дискуссию вызвали взгляды Обручева на происхождение лесса — читатель уже познакомился с ними.

Не стоит говорить о многочисленных теориях образования лесса, существовавших до Обручева, — их количество уже тогда превышало десяток. И не стоит утверждать, что эоловая теория Обручева стала общепризнанной.

Более того, собственные его взгляды менялись со временем. Владимир Афанасьевич постепенно признал, что в образовании лесса могли принимать участие и вода, и почвообразовательные процессы, что «в Азии образование толщ лесса ясно связано с оледенениями». Но главная мысль эоловой гипотезы оставалась неизменной — тонкие пылевидные продукты выветривания переносятся вместе с песком господствующими ветрами и откладываются уже за поясом песков, где сила ветра окончательно иссякает.

К настоящему времени насчитывают уже более семидесяти (!) гипотез о происхождении лесса. Но не существует даже общепризнанного определения термина «лесс». Ученые спорят: порода это или почва?

Однако на каких бы позициях ни стоял автор очередной статьи о лессе, он непременно процитирует работы Обручева. «Все его выводы о роли ветра прошли жесткую проверку — временем и стали незыблемой классикой», — пишет геолог В. А. Друянов в своей книге об Обручеве…

Вернувшись из экспедиции в Китай, Владимир Афанасьевич и сам, пожалуй, не заметил, как из скромного провинциального геолога он начал становиться ученым с мировой известностью. Еще до его возвращения в «Известиях Русского географического общества» были опубликованы восемь его писем, предварительных отчетов. А потом — год за годом — все новые и новые статьи.

В 1894 году Русское географическое общество присудило В. А. Обручеву премию имени Пржевальского, в 1898 году Парижская академия наук — премию имени Чихачева. А в 1901 году двухтомный труд Владимира Афанасьевича о его путешествии по Центральной Азии был удостоен высшей награды Русского географического общества — Константиновской золотой медали.

Особенно большой интерес, а в дальнейшем большой резонанс вызвала одна из находок Обручева, сделанная еще в самом начале экспедиции — в пустынях Внутренней Монголии.

Рихтгофен считал, что в третичное время на месте пустынь плескалось огромное внутреннее море Хан-хай. Это мнение было общепризнанным, ни у кого не вызывало сомнений.