За Темными Лесами

Схватив швабру и держа ее как копье, она двинулась к плите. Прутик дрожал от страха, не в силах двинуться с места. Великанша, подняв швабру над головой, на мгновение застыла. Ярость на ее лице сменилась ужасом.

— Это ты плескался в моем сиропе? — воскликнула она. — Это ты испортил его вкус, отравил его? Ты гнусный и мерзкий червяк! Если сироп прокис, может случиться все, что угодно! Все, что угодно! От кислятины мои мальчики прямо звереют! Ты даже не знаешь…

И в этот самый момент дверь за ее спиной с треском распахнулась. В проеме стояла целая толпа неистово вопивших гоблинов.

— Вот она! — раздался крик. Великанша повернулась к ним.

— Мальчики, мальчики, — ласково проворковала она. — Вы же знаете, что на кухню вам нельзя!

— Хватай ее! — заорали гоблины. — Она хотела отравить нас!

— Ну разумеется это не так! — захныкала повариха, отступая под напором надвигающихся гоблинов.

Она повернулась и, подняв дряблую руку, пухлым пальцем указала на Прутика.

— Это все из-за него! — всхлипнула она. — Он сам забрался в сироп!

Гоблины-сиропщики и слушать ничего не желали.

— Держи ее! — бесновались они. И мгновение спустя вся компания дружно накинулась на повариху. С диким воем и ревом они повалили великаншу на пол и, перекатывая массивную тушу с боку на бок, потащили к мусоропроводу.

— Ужин не удался, — причитала она. — Я вам приготовлю… Ой-ой-ой! Бедный мой животик! Я сварю вам новый…

Но гоблины были глухи к ее обещаниям и извинениям. Они целеустремленно старались засунуть ее в трубу вниз головой. Отчаянные крики поварихи становились все глуше. Гоблины, вскочив, принялись топтать громоздкое тело, заталкивая кормилицу в узкое отверстие. Они пинали, лягали и мяли, колотили и молотили ее, пока наконец эта груда мяса и жира, издав булькающий звук — ЧВЯК! — не исчезла в трубе.

Пока гоблины чинили расправу, Прутику удалось спуститься с плиты и добежать до двери. И тут он услышал мощный хлопок — ПЛЮХ! — эхом прокатившийся по мусоропроводу. Мальчик понял, что повариха шлепнулась на компостную кучу.

Злобные гоблины улюлюкали и гоготали от счастья. Наконец-то они расквитались с отравительницей! Но этого им показалось мало. Теперь гнев свой они обратили против кухни. Сначала они разгромили раковину. Потом — разбили на кусочки плиту. Затем, выломав все ручки-рычаги, они своротили трубу. Они посбрасывали в мусоропровод все горшки, котелки, ложки-мешалки и прочую утварь. И просто надрывались от смеха, когда эхо доносило до них жалобные крики поварихи:

— Ах, бедная моя головушка!

Гоблины разошлись не на шутку. С яростными воплями они налетели на сиропопровод, корежа и круша его, разбивая на тысячи мелких осколков, пока от него не осталась только дырка в полу.

— Давай тащи буфет! А теперь — полки! А теперь — кресла! — горланили они, запихивая все, что попадалось им под руки, в только что пробитую дыру в полу. В конце концов в кухне остался только Прутик. Очередь дошла до него.

— Хватай его! — надрывно проревели гоблины. Мальчик развернулся и, выскочив через дверной проем, ринулся прочь по тускло освещенному тоннелю. Тяжело дыша, гоблины бросились в погоню.

Прутик петлял по тоннелю, сворачивая то налево, то направо. Все дальше и дальше бежал он, пытаясь найти выход из бесконечного ячеистого лабиринта.

Постепенно голоса взбешенных гоблинов начали стихать.

— Наверно, они заблудились, — вздохнул с облегчением Прутик. Он посмотрел вперед, оглянулся назад. — Впрочем, я тоже заблудился, — печально резюмировал он.

Через несколько минут он оказался на перепутье. Здесь пришлось остановиться. В животе у него бурчало от волнения: отсюда в разные стороны расходились, как спицы огромного колеса, двенадцать тоннелей.

— Куда же теперь? — простонал он. Все у него получается не так, как надо. Решительно все! Он не только потерял дорогу, сойдя с тропы, он умудрился потерять даже сам лес!

«А ты еще хотел попасть на воздушный корабль! — упрекнул он себя. — Ты не лесной тролль, а сплошное недоразумение. Долговязый неудачник — вот кто ты такой».

И в памяти у него возникли Спельда и Тунтум, он как будто снова услышал голоса, бранящие его:

— Да он и не слушает нас. Он никогда ничему не научится.

Прутик закрыл глаза. Он снова был всего лишь заблудившимся ребенком. И тогда он сделал то, что делал всегда, если ему предстоял выбор. Закрыв глаза и вытянув руки перед собой, он начал кружиться на месте:

— Раз, два, три, четыре, пять. Я иду искать! Открыв глаза, Прутик бросил взгляд на тоннель, выбранный по воле случая. И тут же услышал чей-то голос, от которого у него мурашки поползли по спине:

— Будь ты трижды везучий, не надейся на случай!

Он обернулся. В темноте мальчик разглядел одного из гоблинов. Глаза его сверкали как пламя. «Неужели это еще один фокус гоблинов-сиропщиков?» — подумал мальчик.

— Если ты действительно хочешь выбраться из колонии, Мастер Прутик, — произнес гоблин более дружелюбным тоном, — то следуй за мной. — С этими словами он развернулся и зашагал вперед.