За тенью дракона

Безропотно и бездеятельно ждать казни Тайлуг не намеревался и вскоре по возвращению в тюремную камеру после суда попробовал скобу на прочность, несколько раз крепко дернув цепь. Скоба даже не дрогнула. Она, судя по всему, глубоко сидела меж массивных камней стены, а кладка самой стены была выполнена со знанием дела на прочном известковом растворе, замешанном на каких-то тайных суспензиях, известных только мастерам-каменщикам.

Но вода камень точит. А в распоряжении Тайлуга была не вода, но кое-что получше. Это были стальные набойки на каблуках его сапог, выполненные по форме полумесяца. Перед заточением стражники сняли с Тайлуга боевые доспехи, а также изъяли все металлические предметы, включая пуговицы на кожаной куртке и нагрудный чеканный амулет кронгетальпа, изображающий оскаленную волчью морду. Даже перстень - подарок Агни содрали с мизинца. Но стражники упустили из виду набойки. Недолго думая, Тайлуг отодрал зубами одну из них, крепко зажал пальцами правой руки и приступил к работе. Он намеревался выкрошить известковый шов по периметру камня, после чего вытащить его из стены вместе со скобой, а далее дождаться прихода тюремщика, приносившего ему ежедневно кислую баланду в деревянной миске. Тюремщик гадко насмехался над Тайлугом, обзывая его изменником и предателем, достойным смерти вшивой собаки, но, не забывая при этом держаться от него на безопасном расстоянии.

- Скоро подохнешь, - всякий раз ухмылялся тюремщик, скалясь злобной ухмылкой.- Подохнешь и будешь болтаться на виду у толпы на веревке, а потом вороны выклюют тебе глаза. Поделом тебе гадкий ворюга и предатель. Твоего сынка рано или поздно тоже найдут и удавят, как шакала.

В багровом свете факела его физиономия была схожа с мордой крысы, выглядывающей из щели. Имя тюремщика было под стать его мерзкому облику. Тюремщика звали Харь.

Своими словами тюремщик заслужил смерти, и Тайлуг намеревался прикончить его без сожаления, а затем выбраться за решетку в коридор. Далее он убьет каждого, кто встанет на его пути к свободе.

Трудиться приходилось очень осторожно, чтобы не привлекать скрежетом металла о стену внимания стражников. Работа продвигалась крайне медленно. Известковый шов мало уступал по прочности камню. После того, как первая набойка истерлась более чем наполовину, настала очередь второй.

Меж тем физические силы Тайлуга таяли. От жидкой тюремной похлебки чувство голода только обострялось, а тухлая вода из бочки, что стояла в углу камеры, вызывала слабость и головокружение. При этом Тайлуг не раз ловил себя на мысли, что не прочь бы отведать сырого мяса крыс, что во множестве шныряли по полу камеры, но понимал, что рискует при этом подцепить смертельную заразу от грязных тварей и всякий раз останавливался от исполнения столь безумного желания.

Возвратившись каждый раз к реальности из короткого забытья, дающего немного сил, он незамедлительно принимался вновь за работу.

Старания Тайлуга не пропали даром, и наступил тот миг, когда под его руками камень едва заметно пошатнулся, как гнилой зуб. Силы многократно возросли в Тайлуге. С еще большим упорством он начал вгрызаться в стену остатками второй набойки.

* * *

Харсия. Хантага. Пять тысяч триста семнадцать путей Небесного огня от начала Хаккадора. Утро пятнадцатого дня десятой Луны.

- Вставай! - грубый окрик выбросил Зерона из тревожного сна и заставил открыть глаза. Взгляд уткнулся в низкий дощатый потолок, скользнул по бревенчатым стенам. Сквозь решетку в оконце пробивался серый утренний свет. На пороге распахнутой двери стоял Фарг.

- Вставай! - приказал он. - Быстро!

Зерон поднялся на ноги. Фарг ухватил его за руку и потащил за собой.

Утро было холодным. На северных землях в эту осеннюю пору, Небесный огонь после долгого летнего дня все дольше прятался за горизонт, постепенно уступая зимней тьме.

Фарг протащил Зерона на поле пути воина. Здесь было тихо. По правому краю поля в длинную шеренгу выстроились более сотни бойцов. Среди них присутствовали несколько десятков воинов возраста Зерона. На другом краю поля толпилась дюжина рабов из обслуги лагеря. По всему периметру поля стояли стражники. Зерон почувствовал на себе давление множества любопытных глаз. Он заметил Ахарту. Тот медленно прохаживался вдоль строя бойцов.

Фарг вывел Зерона на середину поля и отпустил его руку.

- Прирежут, если побежишь, - процедил он сквозь зубы. - Стой тихо.

Зерон не собирался бежать. Он не испытывал страха. Его наполняло лишь чувство холодной ненависти.

- Слушайте меня! - зычно заорал Фарг. - Сегодня здесь на поле пути воина будет наказан смертью тот, кто посмел ослушаться и оскорбить нашего великого наставника мастера Ахарту!

Фарг ткнул указательным пальцем в сторону Зерона и замолчал. Над полем снова нависла тишина. Лишь ветер доносил со стороны океана, гуляющее среди скал эхо океанского прибоя.