За то, что я руки твои не сумел удержать…

Что музыка нежных
Моих славословий
И волны любови
В напевах мятежных,

Когда мне оттуда

Протянуты руки,
Откуда и звуки
И волны откуда —

И сумерки тканей

Пронизаны телом —
В сиянии белом
Твоих трепетаний?

1909

«На темном небе, как узор…»

На темном небе, как узор,
Деревья траурные вышиты.
Зачем же выше и всё выше ты
Возводишь изумленный взор?

Вверху – такая темнота —

Ты скажешь – время опрокинула
И, словно ночь, на день нахлынула
Холмов холодная черта.

Высоких, неживых дерев

Темнеющее рвется кружево:
О месяц, только ты не суживай
Серпа, внезапно почернев!

1909

«Сквозь восковую занавесь…»

Сквозь восковую занавесь,
Что нежно так сквозит,
Кустарник из тумана весь
Заплаканный глядит.

Простор, канвой окутанный,

Безжизненней кулис,
И месяц, весь опутанный,
Беспомощно повис.

Темнее занавеситься,

Всё небо охватить
И пойманного месяца
Совсем не отпустить.

1909

«Здесь отвратительные жабы…»

Здесь отвратительные жабы
В густую прыгают траву.
Когда б не смерть, так никогда бы
Мне не узнать, что я живу.

Вам до меня какое дело,

Земная жизнь и красота?
А та напомнить мне сумела,
Кто я и кто моя мечта.

‹1909›

«Слишком легким плащом одетый…»

Слишком легким плащом одетый,
Повторяю свои обеты.

Ветер треплет края одежды —

Не оставить ли нам надежды?

Плащ холодный – пускай скитальцы

Безотчетно сжимают пальцы.

Ветер веет неутомимо,

Веет вечно и веет мимо.

1909?

«Музыка твоих шагов…»

Музыка твоих шагов
В тишине лесных снегов,

И как медленная тень

Ты сошла в морозный день.

Глубока, как ночь, зима,

Снег висит как бахрома.

Ворон на своем суку

Много видел на веку.

А встающая волна

Набегающего сна

Вдохновенно разобьет

Молодой и тонкий лед,

Тонкий лед моей души —

Созревающий в тиши.

‹1909?›

«В непринужденности творящего обмена…»

В непринужденности творящего обмена
Суровость Тютчева – с ребячеством Верлена,
Скажите – кто бы мог искусно сочетать,
Соединению придав свою печать?
А русскому стиху так свойственно величье,
Где вешний поцелуй и щебетанье птичье!

‹1908›

«Листьев сочувственный шорох…»

Листьев сочувственный шорох
Угадывать сердцем привык,
В темных читаю узорах
Смиренного сердца язык.

Верные, четкие мысли —

Прозрачная, строгая ткань…
Острые листья исчисли —
Словами играть перестань.

К высям просвета какого

Уходит твой лиственный шум —
Темное дерево слова,
Ослепшее дерево дум?

Май 1910, Гельсингфорс

«Когда мозаик никнут травы…»