За тобой

Тут, конечно, не поспоришь. Свою привлекательность Бэлла осознала сразу. В момент, когда она как-то очень быстро превратилась из угловатого подростка в роскошную женщину. За этот срок каких только комплиментов ей не доводилось слышать. Изысканных и откровенно пошлых, заискивающих и вполне искренних. Бэлла настолько привыкла к ним, что они совершенно её не трогали. А теперь, вот те на, что-то екнуло в груди, сжалось… Очень и очень странно. Даже пугающе.

— Она такая именно потому, что я не ем булок. Но спасибо за угощение. Родион его точно оценит.

Гройсман кивнул. Пододвинул к ней большой стакан кофе. Брал он на свой вкус, поэтому Бэлла не особенно рассчитывала, что тот ей понравится. Вкусным она считала кофе с добавлением специй и молока. Сваренный на арабский манер, здесь такой не готовили.

— Так что там с Катей?

— Она выписалась.

— Да, это я поняла. А дальше?

— Хм… Вы вообще в курсе, какого рода травмы она получила?

Бэлла покрутила в руках ложечку, раздумывая над ответом. Ведь если так разобраться, в детали Катя не вдавалась. Их Бэлла додумывала сама, имея очень хорошее представление о рисках в их бизнесе.

— В общих чертах.

— Вы уверены, что тот, кто с ней это сделал, не вернётся, чтобы повторить?

Не вернётся. Бэлла об этом позаботилась. «Если только Катька, дурында, сама того не захочет!» — мелькнула в голове тревожная мысль. Ведь сколько бы Бэлла не предупреждала своих девочек об опасности, каких бы напутствий им не давала, всё равно находились такие, кто за большие деньги не прочь был рискнуть.

— Если так — она сама себе Буратино, вы не находите?

— Это очень хладнокровный подход.

— Вы тоже не производите впечатления человека, склонного к сантиментам.

— Правда? — Давид сложил руки на груди, вздернул бровь и прошелся по ее лицу изучающим взглядом.

— Вы же здесь не из-за Кати…

Бэлла искренне верила в то, что существуют вещи, не терпящие хождения вокруг да около. Взять хотя бы эту ситуацию. Она была абсолютно не заинтересована в отношениях. А он явно на что-то надеялся. И даже если это «что-то» — всего лишь секс, было бы намного лучше, если бы Давид понял, что тот ей даром не сдался.

— Я так предсказуем? — гость улыбнулся краешком губ.

— Как и все мужчины.

— Ладно. И что, у меня есть какой-нибудь шанс?

Понимая, что вряд ли как-то унизит его достоинство правдой (уж слишком он был самодостаточным), Бэлла сказала как есть:

— Ни единого.

— Хм… Вы дали обет безбрачия или что-то вроде того?

Он её даже развеселил своим предположением. Это же надо. Значит, то, что он мог ей вообще не понравиться, Давиду в голову не приходило? Чудно!

— Почему сразу — обет? Мысль о том, что у меня кто-то есть, вы не рассматриваете?

Гройсман окинул её ещё одним долгим взглядом. Качнул седой головой:

— Нет. Вы свободны.

Свободны… Не одиноки, как было бы точнее. Бэлла взяла на заметку формулировку соседа. Уж больно та ей понравилась.

— Откуда такая уверенность?

— Я неплохо разбираюсь в людях.

— М-м-м… Интересно. И что ещё вы обо мне расскажете?

— А что вы хотите, чтобы я рассказал?

Это могло быть даже занятно. Бэлла оживилась.

— Ну, например, кто я?

— По профессии?

— А хоть бы и так.

— Вы — топ-менеджер в большой корпорации. Возможно, кризисный управляющий или что-то вроде того.

— Интересно, почему вы так решили?

— Потому что сошка помельче ни за что не смогла бы купить такую квартиру.

— Может, у меня есть богатый любовник. Топ-менеджер в большой корпорации, — вернула подачу Бэлла, проказливо улыбаясь.

— Нет. Вы не из тех, кто будет зависеть от кого-либо. Да и кто станет делать ребёнка любовнице?

А вот здесь они ступили на тонкий лёд. Хорошее настроение Бэллы чуть подпортилось.

— А вдруг нашелся желающий?

— Нет. Скорее я поверю, что вы родили для себя. Понимая, что ещё чуть-чуть — и будет поздно. Кстати, это тоже говорит в пользу моей версии о карьере топ-менеджера. Обычно в погоне за карьерным ростом женщины сознательно откладывают материнство на потом.

Бэлла чуть наклонила голову, чтобы спрятаться за упавшими на лицо волосами. Ей нужно было сделать паузу, пересобраться, чтобы доиграть этот спектакль до конца. Она провела кончиком пальца по ободку своего стакана. Шутить уже вообще не хотелось, но как иначе свести на нет их разговор, Бэлла не понимала.

— А мысли о том, что у меня были проблемы с зачатием, вы не допускаете?

Это был тонкий лёд, да. Бэлла буквально чувствовала, как тот трещит у неё под ногами. Она ругала себя за то, что сказала правду. Сказала, конечно, чтобы ему подыграть. Запутать… Правду зачастую принимают за ложь… А он какого-то хрена (нет чтобы набросить сверху очередное «против»!) взял длинную-предлинную паузу и после негромко заметил:

— Если это так, мне жаль. Мои слова непростительны.

— Да всё нормально! — наигранно рассмеялась Бэлла. — Мне действительно было совершенно не до ребенка.

Хотя бы потому, что она чётко знала — ей ни за что самой не родить. Бесплодие — не самая большая проблема, с которой Бэлле пришлось столкнуться после восьми лет сексуального рабства. Далеко не…

— Бэлла…