За того парня…

Трудно было сказать, поразил ли рассказ ефрейтора Бове воображение лейтенанта Любимова, и он сам в начале войны побывал в не менее трагических ситуациях, но оба парня практически одного возраста как бы подружились. Каждый вечер Любимов подходил к клетке ефрейтора Бове, кормил орангутанга. Они обменивались ничего не значащими фразами, а Артур в это время зачищал сознание Бове, проверяя, где он говорил правду, а где немного привирал, человек такое существо, что не мог жизнь прожить без вранья. Но Бове, видимо, был в меньшей степени человеком, он ни разу не соврал. А к тому же он знал, как родной, немецкий язык, мог пилотировать самолет, и был идеальным бойцом-диверсантом. На четвертый день дружбы и знакомств лейтенант Любимов нарисовал перед Бове следующую дилемму: либо он в должности ефрейтора РККА набирает полувзвод, в шестьдесят человек, разведки и обучает разведчиков всему тому, что умеет сам, либо покидает пределы штрафной роты и уходит, куда его глаза глядят?!

Разумеется, лейтенант Любимов нисколько не волновался по поводу ответа этого орангутанга, он тут же повернулся к нему спиной и отправился искать ротного старшину, чтобы тот выпустил новоиспеченного старшину из металлической клетки. На следующий день старшина Бове носился по всем трем взводам и пугал бойцов штрафников своими страшными глазами орангутанга, одновременно интересуясь, не желают ли они стать войсковым разведчиком штрафником. А затем нашел лейтенанта Любимова и потребовал, чтобы все командиры роты освободили бы спальные помещения в четвертой казарме, так как там теперь расположится полувзвод разведки. Пришлось четырем командирам переезжать на новое место жительства.

А на следующее утро в штрафную роту приехал генерал Собенников, командующий Северо-западного фронта, с большой свитой командиров, который решил лично ознакомиться с условием существования бойцов штрафной роты фронта. Генерал поразился чистоте помещений, свежему воздуху казарм и аккуратно застеленным топчанам бойцов, он внимательно осмотрел учебные классы, где поинтересовался, что, правда ли это, что в этих учебных классах читает лекции полковник Ставцев, в прошлом преподаватель Академии Генерального штаба. На что лейтенант Любимов, недоуменно пожав плечами, ответил, что не знает правильного ответа на этот вопрос, так как лекции бойцам штрафной роты по вопросам общей стратегии читает осужденный военным трибуналом за предательство рядовой красноармеец Ставцев.

Генерал Собенников заметно покраснел ушами, но вступать в полемику с лейтенантом не стал, он только попросил его проводить на полигон, где сейчас находился рядовой состав штрафной роты. Командующий долго стоял на НП и смотрел, как один взвод роты штурмует сильно укрепленные позиции противника, второй взвод гранатами отбивает танковую атаку. Третий взвод окапывается на местности, выбирает сектора обстрела для пулеметов и стрелков отделений, готовясь к наступлению противника.

Генерал Собенников долго всматривался в то, что происходило на полигоне прямо перед его глазами. После чего развернулся лицом к командиру роты и быстро проговорил о том, что Военный совет Северо-Западного фронта принял решение, за высокие успехи в перевоспитании антисоциального элемента лейтенанту Артуру Любимову присвоить досрочное звание "капитана РККА", а также присвоить звания "лейтенанта РККА" товарищам Гаврилову, Худякову, товарищу Добродееву — звание "младшего лейтенанта". Затем каждому командиру генерал Собенников пожал руку и вручил лейтенантские ромбы и капитанскую шпалу.

Капитан Любимов попросил разрешения обратиться к генерал-лейтенанту Собенникову и задал ему вопрос в лоб:

— Прошу извинить меня, товарищ генерал-лейтенант, но, по всей очевидности, мое обращение в Военный совет Северо-Западного фронта оставлено без ответа. Таким образом, моя штрафная рота не будет развернута в боевое ротное подразделение со всеми полагающимися штатными и организационными структурами и службами. Оружия красноармейцы штрафной роты не получат, им, по-прежнему, будет запрещено участвовать в боевых действиях, их нельзя награждать боевыми наградами. По-прежнему, под штрафной ротой понимается фронтовая тюрьма, да и только, в которой осужденный боец или командир даже не отсиживает свой срок заключения, а просто проводит свободное время в тюремных условиях.

— Товарищ капитан, вы не должны таким тоном разговаривать с генералом-лейтенантом и командующим фронтом… Но вы абсолютно правы и эту вашу правоту я должен признать, Военный совет Северо-Западного фронта счел невозможным принять решение по вашему письму запросу, так как это выходит за рамки его возможностей.

3