За третьей гранью

– Понимаешь ли, – неуверенно начал он, и у меня сложилось впечатление, что он и сам об этом имеет довольно расплывчатое представление, – это галактика DF-56, одна из наиболее процветающих. И это единственная галактика, где планетам дают нормальные имена, а не цифровые коды. Она где-то с полвека назад отвоевала себе право на независимость и уже не является колонией земли. Для неё самым важным является суверенитет.

– Что ж в этой галактике ценного такого?

– На трёх из семи планет добывают очень редкие ресурсы, позарез необходимые и другим планетам. Так как конкурентов в этой сфере нет, то власти могут ломить любые цены. Так же в этой галактике производится сильнейшие оружие и ведутся разработки оружия массового поражения. Из-за этого никто и не стремиться завоевать их ударом в лоб. Поэтому у здешних властей паранойя, им постоянно кажется, что все сюда прилетающие – вражеские шпионы, готовящие вооружённый переворот, чтобы снова сделать их галактику вассалом. Поэтому все пути патрулируют, а пойманных допрашивают, и чаще всего заворачивают обратно.

– А у нас кончается топливо, и нам просто необходимо приземлиться, – мрачно отозвался из кресла Ларк. Пироман тяжело вздохнул и продолжил:

– Опасность в другом: патруль сразу уничтожает подозрительные звездолёты, – все дружно приуныли, понимая, что наш корабль подозрительнее некуда. – Но тех, кого пропустил патруль или кто смог его миновать свободно принимают на любой планете этой галактики, их уже не трогают ни здешние власти, ни власти чужих планет. Так что для беглых преступников это идеальное место, чтобы затеряться. – Поспешил утешить нас парень.

– А что, разве ещё никто из шпионов не догадался пролететь сквозь астероиды? – удивилась я.

– Сквозь него пролететь невозможно, – резко отозвалась Рейдж. – Всё, что осталось от рискнувших это сделать – мелкие обломки, которые находили в лесах. И только у нашего укуренного камикадзе могла появиться такая идиотская идея…

Все приуныли. Неисправимых оптимистов среди нас не было, и все реалистично оценили наши шансы на выживание.

– Но астероид же только один! И его можно облететь! Ларк вздохнул и принялся терпеливо объяснять:

– Вообще-то все астероидные пояса та выглядят, но здесь действует одна очень сильная аномалия – не имея достаточной скорости невозможно вырваться из внутреннего потока, поэтому по этому астероидному поясу постоянно всякий космический мусор летает. Вот он и представляет основную опасность. Так что нам, во-первых, придётся включить на полную мощность защитное поле (а оно у нас не очень сильное), а во-вторых, увеличить ускорение в несколько раз… И то не факт, что прорвёмся сквозь «мусорку». Так что советую помолиться.

Я сжала зубы, чтобы никто не услышал, как они начали стучать. Из слов Ларка я поняла только, что нам сейчас будет очень и очень плохо.

Парень ввёл какие-то данные на консоль, и корабль окутало едва заметно мерцающее поле. Мне даже показалось, что я услышала сухое потрескивание разрядов, хотя знала, что в космосе нет звуков.

– А теперь советую всем сразу лечь на пол и ухватиться за что-нибудь прибитое к стенам, – напряжённо произнёс Ларк. В следующий миг звездолёт рванул вперёд с огромной скоростью. Рейдж привычно схватилась за спинку кресла, а я за Рейдж – в мои планы не входило всё время проваляться на полу и пропустить самое интересное. За мою талию клещом ухватился пироман, тоже желающий посмотреть, как мы полетим сквозь астероидный пояс. В общем, получилась замечательная цепочка в духе «дедка за репку, бабка за дедку…».

Корабль стрелой полетел вперёд, очень быстро набирая огромное ускорение – за стеклом всё смазалось, смотреть туда было бесполезно, на панелях постоянно мигали какие-то лампочки…

Когда звездолёт сделала первый вираж, я пожалела, что не упала на пол, как советовали умные люди. Впрочем, те кто лежали на полу, тоже не испытывали от этого никакой радости. Уцепится им было не за что, и теперь при каждом резком движении корабля их катало по полу и стукало друг и друга. Парни сносили тяготы пути стойко, но отнюдь не безропотно.

Кода звездолёт сделал второй вираж, пытаясь уклониться от довольно крупной стальной фигни, невесть с чего вздумавшего изменить траекторию своего полёта, я порадовалась, что уже давно не ела. Мой желудок мог возмущаться сколько ему угодно, но дальше неприятных ощущений дело не шло.

Дальнейшее частично стёрлось из моей памяти, слишком уж страшно было. Корабль мотало из стороны в сторону, пару раз что-то впечаталось в защитное поле. Импульс был такой, что в стене появилась крупная вмятина. На один момент мне показалось, что обшивка не выдержит, и появится дырка. Но всё обошлось. Кораблик имел запас прочности больший, чем я могла предположить.