За три мгновения до свободы. Том 1

Семейства Термзов и Ширлов были извечными соперниками в споре за первенство. Везде и во всем! Без исключений! Они соперничали за звание богатейшей фамилии Эссентеррии, влиятельнейшей фамилии Эссентеррии, знатнейшей фамилии Эссентеррии… И по каждому пунктику они, как говорится, «дышали друг другу в затылок», попеременно, но ненадолго овладевая пальмой первенства. Возможно, они давно бы уже перешли в открытую конфронтацию, но вынуждены были сохранять внешнее взаимное расположение и соблюдать нормы приличия, поскольку, знаете ли, соперничества за звание благороднейшей и почтеннейшей фамилии Эссентеррии тоже никто не отменял. А может ли благороднейшая фамилия королевства позволить себе хоть малейшее проявление неблагородства по отношению к оппоненту? Разумеется, нет! Потому при каждой встрече Термзам и Ширлами приходилось подчеркнуто вежливо и любезно лобызать друг друга, пряча свои раздваивающиеся язычки и сглатывая весь обильно выделяющийся при этом яд, отчего оба испытывали жуткие приступы изжоги.

Оба семейства пользовались серьезным влиянием в Совете Лордов. Де юре все члены Совета были равны в своем достоинстве и в своих правах. Но это лишь номинально. Де факто балом правили Ширлы и Термзы. Если по какому-нибудь вопросу мнение Конера Термза и Натана Ширла сходились, что бывало крайне нечасто, то можно было быть уверенным, что решение Совета будет единогласным. Если же мнения двух этих почтеннейших Лордов разделялись, разделялось и мнение Совета. Причем и тот, и другой имели примерно равное количество сторонников и противников. Решение, как правило, в таких случаях принималось с перевесом в один-два голоса.

Принадлежали обычно эти робкие и неуверенные, но подчас решающие голоса либо Робу Парну, либо Хербу Тулону, либо Трезу Беглсу. Все трое – Парны, Тулоны и Беглсы, как и остальные Лорды Совета, были потомками удельных князей, но с течением времени значительно утратили свое состояние и былое влияние. Ни Роб, ни Херб никогда не имели жесткой позиции ни по одному вопросу. Они вообще не имели никакой своей позиции, в отличие от Треза, который, как это принято говорить, был «себе на уме». Но поскольку ум этот был довольно специфичен и большую часть времени находился под влиянием винных паров, всем окружающим мыслительные процессы Треза Беглса казались более чем странными, что не мешало им, однако, время от времени каким-то чудесным образом пересекаться с позицией то Ширла, то Термза. Всё это не исключало для обоих возможности «завербовать» Лорда Беглса в лагерь своих сторонников, как, впрочем, и Парна с Тулоном.

То, в чью сторону повернется переменчивая благосклонность этой непредсказуемой троицы, зависело от множества факторов: от того, с кем сейчас велись их дела, с кем предполагались сделки, от того, чья сторона сулила больше выгод и преимуществ, от состояния здоровья, от настроения, от погоды, от урожая злаковых, от направления ветра, от удоя скота, от удачи в карты или от того, какой стороной выпадет подброшенная монета. В случае с Беглсом к факторам неопределенности добавлялось еще качество и количество выпитого накануне. А поскольку и то, и другое было крайне вариативно, то и прогнозировать его влияние не брался никто. Совокупность же всех факторов придавала любым прогнозам и предположениям характер гадания на кофейной гуще. Хотя в случае с гаданием все же несколько больше определенности.

Понимая это, и Термз, и Ширл предпочитали не полагаться на слепую удачу, а предпринимали все возможное, чтобы свести неопределенность к минимуму и заблаговременно склонить каждого из этой аморфной тройки на свою сторону. Когда на кону стояли действительно важные решения, со стороны могло показаться, что Термзы и Ширлы соревнуются еще и за титул самой щедрой фамилии Эссентеррии. Конечно, чем-чем, а уж щедростью эти скряги никогда не отличались. Но когда дело того стоило, Термзы и Ширлы не скупились. Разумеется, это были рискованные вложения. Парн, Тулон и Беглс с готовностью принимали щедроты и от Конера, и от Натана, не обещая ничего конкретного ни тому, ни другому. И дело было даже не в беспринципной хитрости или коварстве. Просто они действительно до самого момента голосования не знали, как все повернется и в каком ухе в этот момент зачешется.