За твоими глазами

– Не-а, – он плюхнулся на диван, и листы, исписанные моим почерком, подпрыгнули рядом. Я открыла рот от возмущения, подошла и собрала свое сокровище. Листа Леона там не оказалось.

– Ты читал?

– Что? – Купер оторвался от выбора игры на приставке. – А, не. Ну, точнее, начал, но там какая-то муть.

Я хмыкнула, но не стала комментировать его выпад.

– Здесь не хватает еще одного листка, не блокнотного, а обычного, формата А4.

– Без понятия, Мэй. Я не видел, – не глядя на меня парировал он.

– Как ты меня назвал? – я остолбенела. Откуда он мог знать, что друзья зовут меня Мэй? И откуда он в принципе знал, кто я, запоздало дошло до меня.

Купер развернулся и невинно посмотрел на меня. Если бы не его лицо в ссадинах и синяках, я бы и впрямь приняла его за подростка – какой чистый необремененный проблемами взгляд. Удивительно!

– Упс, – он пожал плечами и вернулся к выбору игр.

– Купер… – я неспешно положила листы на край дивана и села рядом. – Откуда ты знаешь?

– Я же прекрасно слышу, что они думают, – фыркнул он.

Я покачала головой, стараясь сосредоточиться, чтобы понять.

– То есть, ты слышишь мысли других личностей?

– Ну да, – он выбрал какие-то гонки и активно вовлекся в игру.

– А остальные тоже слышат друг друга?

– Неа, – его мимика была такой живой, он «отыгрывал» губами, бровями, глазами каждый поворот гоночной машины, каждый выезд с трассы. – Точнее, Тони слышит, но не умеет концентрироваться. Или просто не хочет.

«Ого! Вот это да!» – я полностью собралась, чтобы выудить у Купера побольше новых подробностей.

– Почему ты появился только сейчас?

– Что значит, «только сейчас»?

– Ну… – я совсем забыла, что Ева учила плавно вводить субличность в новый день. Самое время было исправить оплошность. – Ты не появлялся несколько лет. Сегодня десятое…

– Да-да, десятое апреля, я в курсе, – он быстро жал на кнопки. – И почему не появлялся? – Его красная машина пересекла финишную черту, он нажал на паузу и небрежно бросил джойстик на диван. – Я всегда был здесь.

Я недоверчиво склонила голову набок.

– И вчера?

– М-м, нет, вчера нет, но я… – он вдруг сузил глаза. – Ты расскажешь все Еве?

– Нет, – честно ответила я и инстинктивно посмотрела на камеру, скрытую в вентиляционном коробе.

– Ха-ха! С этим я легко разберусь, – он встал с дивана. – Пойдем, покажу.

Я безропотно проследовала за Купером. Он открыл ноутбук Тони и быстро ввел пароль. «Он знает пароль», – отметила я про себя.

– Видишь, здесь мы идем в спальню, отмотаем. Вот ты проснулась. Так, дальше, – он быстро работал с видео, параллельно что-то меняя в настройках. – Так, тут уже Леон. Здесь давай обрежем.

– Подожди, – вдруг спохватилась я. Купер послушно нажал на паузу. – Можешь еще немного промотать назад?

– Ах ты, шпионка! – он с изумлением посмотрел на меня. – Тайна за тайну, по рукам?

Он протянул мне руку, лукаво улыбаясь одним уголком губ. Я без зазрения совести пожала ее.

Купер перемотал до момента, когда на часах в верхнем углу видео высвечивалось 5.33 утра. Леон вошел домой. Купер переключил на другую камеру: я спала. Дальше мы вернулись к Леону, он снял куртку и сразу прошел ко мне в спальню. Я смотрела затаив дыхание. Хоть на темной картинке не было четко видно лица Леона, но я отчего-то чувствовала его волнение. Он склонился надо мной, немного поправил одеяло около моего лица, затем обошел кровать и взял отчетливо белеющие на видео листы.

– Нравится? – голос Леона, нет, Купера заставил меня подпрыгнуть.

– Тсс! – пригрозила я ему пальцем.

– Да тут нечего слушать, – хихикнул он, но, заметив мои злющие глаза, все же замолчал.

Леон прошел в гостиную и включил слабый свет, подсветку за экраном телевизора, и начал читать. Мое сердце мучительно сжалось в плотный узел, время растянулось до предела. Кажется, даже меняющиеся секунды в верхнем углу замедлили свой ход. Он сменял лист за листом, не меняя ни позы, ни серьезного выражения лица. Тем не менее, я даже могла уследить за тем, что именно он читает. «… Теперь я сомневаюсь, что сращение – лучший выход для Тони (зачеркнуто) для меня. В момент, когда я только узнала о болезни Тони, я не могла представить, что будет дальше. Я с опаской приняла факт самой болезни, но решительно (подчеркнуто) осознала, что несмотря ни на что хочу быть с Тони (подчеркнуто дважды). Могла ли я тогда вообразить, что Ян станет моим хорошим другом, в рассказы которого я безоговорочно влюблюсь? Могла ли я тогда предположить, что полюблю не только Тони, но и Леона…»