За Уральским Камнем

Тимофей незаметно сделал знак Петру, чтобы тот не обращал внимание на странности Турай-ад-Дина.

— Уважаемый Турай-ака! — непривычно для себя начал Петр. — Тимофей сказывал, что ты изучил многие науки и у себя на родине пользуешься большим уважением как ученый муж.

— Да, это так! Я постиг законы математики и знаю движение звезд, мне известны все тайны материи и жизни, — нисколько не смущаясь, заявил имам. — Я изучил труды бенедиктинского монаха Василия, высшего адепта алхимии, который завершил работу над философским камнем.

— А рудное дело тебе знакомо?

— Сии науки просты и давно не являются для меня тайной, ибо еще юношей в горах Заравшана постигал их. Там несметные золотые копи, самые глубокие и недоступные.

— А серебряные руды тебе приходилось изучать?

— Этот металл считается в исламе священным, так как полумесяц напрямую связан с символикой серебра, и каждый арабский ученый обязан знать в совершенстве его тонкости и уметь превращать другие вещества в серебро. Да поможет мне Аллах в трудах моих! — как клятву произнес имам, но тут же добавил:

— Только князь Петр должен понимать! Что для проведывания руд кроме знаний и умения в делах этих потребуются и инструмент кузнечный, и материалы, и химические субстанции разные!

— Это будут уже мои заботы, — вдохнул Петр. — Ты только список отпиши.

— А это зависит от того, какую руду сыщем, — отвечал Турай-ад-Дин.

От природы сообразительный Петр начинал потихоньку понимать, что все не так просто, как казалось в Приказе Казанского дворца, и, возможно, во всей Сибири, а то и в Москве не сыскать этих химических субстанций, как и рудознатцев.

4

Братья теперь неразлучны, наскучались друг без друга, а как между собой схожи!? Народ только диву дается! Не зная их, не отличишь, а если захотят и начнут баловать, то и близкий человек не разберет, кто есть кто! Не зря, когда они были еще мальцами, нянька Азиза, чтобы различать хлопцев, выстригала тайком у Петруши локон волос на затылке.

Удивление вызывало и то, что братья знали друг о друге практически все, иногда даже более, чем, к примеру, Вульф о Петре или Турай-ад-Дин о Тимофее.

Больше всех появление Тимофея озадачило Дарью. Лишь она не подозревала о его существовании. Эта шустрая дивчина, хоть и не пылала особой страстью к Петру, но как товарищу и походной жене различать братьев стало необходимостью. Скоро она с помощью женского внимания и чутья без труда освоила эту науку. Но к девичьим печалям прибавилась еще одна. Петр стал совсем мало уделять ей внимания. Весь день у него дела, потом советы тайные до глубокой ночи и всегда с Тимофеем. Все мужики спали в одной комнате, а Дарье досталась отдельная светлица. Так, за делами, Петр сюда и дорогу забыл. Даже по-бабьи всплакнуть нельзя, чтобы сердце мужичье смягчить, минутки не изыщешь, всегда с Тимофеем и на людях. Словом, у Дарьи жизнь пошла интересная и волнительная, а в ее хорошенькой головке стали возникать разные коварные планы, сильно разнящиеся с законами Божьими.

Вульф приобрел в лице Тимофея еще одного воспитанника, который нуждался в нем более Петра. Именно ему по повадкам и навыкам, особенно в первое время, различать братьев не доставляло сложности. Сейчас для него основной задачей было подготовить из Тимофея отличного бойца. Тот имел хорошую подготовку в восточном стиле сабельного боя и кое-что взял из старых казацких приемов от десятника Бряги, но этого было недостаточно. Те условия, в которых они оказались, требовали для выживания высочайшего уровня мастерства фехтования и владения любым оружием. Теперь их было пятеро. Если даже Турай-ад-Дина не брать в расчет, то четыре хороших бойца — немалая сила, а при том вооружении, что было припасено у Вульфа, можно было противостоять много превосходящему по численности противнику. Пользуясь всесторонней поддержкой Петра, который был, без сомнений, их атаманом, Вульф всецело занимался воинским искусством.

Эти занятия нравились всем. Даже Петр находил их для себя полезными. Особое удовольствие он получал от фехтования с братом, с каждым разом чувствуя, как тот становится все более опытным бойцом. Последний раз их схватка продолжалась очень долго. Тимофей наступал, а Петр оборонялся. Тимофей менял руку, стиль атак, применял множество обманных движений, но результата не добился. Этому, в общем, никто и не удивился, Петр был непревзойденным мастером. Но когда они поменялись ролями, то особой разницы Вульф не заметил. Петру удалось поразить Тимофея, применив неизвестный и сложный выпад, но лишь на мгновение опередив брата. Вульфа тогда это сильно удивило, ведь Тимофей не знал приема, и даже попытку уйти от него объяснить было невозможно.

— То, как они дерутся между собой, удивительно, — поделился он с Турай-ака. — Это не похоже ни на одну схватку, что мне приходилось видеть!

— А что тут удивительного? Два крепких ловких бойца состязаются между собой на усладу зрителей. А когда Тимур достигнет мастерства брата, что произойдет очень скоро, то это будет не схватка, а танец, достойный созерцания, — авторитетно заявил имам.