За вдохновением...

В первый раз ни один из них не испытал особого потрясения. Капитан Саралпин сказал Кенри:.

— У нас новая пассажирка. Она на Лэндфолле, это на Иштаре. Ты не против, если мы ее заберем?

— Пусть она там остается, пока мы не будем готовы к отправке. А зачем это ей проводить месяц на Мардуке?

Сералпин пожал плечами:

— Не знаю и знать не хочу. Но она хорошо заплатит за транспортировку сюда. Возьми пятую лодку.

Кенри заправил маленький межпланетный катер и отчалил с Флитвинга, ворча про себя. В это время Иштар находился на другом конце Сириуса, и даже по ускоренной орбите туда можно было добраться лишь за несколько дней. Это время он провел за изучением Общей Космологии Муринна, эта книга никогда не попадала ему в руки, хотя ей было не меньше 2500 лет. С тех пор, как пала Африканская империя, наука практически не продвинулась, подумал он, и сегодня на Земле существовало убеждение, что все основные вопросы уже разрешены. Вообще природа Земли — конечна, следовательно, горизонты науки также должны иметь пределы; спустя несколько столетий, за которые исследования не обнаружили ни одного явления, которое не было бы теоретически прогнозировано, интерес к науке был утрачен, что в итоге превратилось в догму.

Кенри не был уверен в справедливости этой догмы. Он слишком много видел в космосе, чтобы доверять способности человека познать его целиком. В сотнях различных областей: физике, химии, биологии, психологии, истории, эпистемологии существовали вопросы, на которые Девятикнижие не давало количественного ответа; но когда он пытался сказать об этом землянам, его слова вызывали лишь пустую, высокомерную улыбку… Нет, наука — это социальное явление, и она не может существовать, когда общество в ней не нуждается. Но ни одна цивилизация не существует вечно. Однажды у людей вновь появятся вопросы.

Большинство пассажиров Флитвинга составляли инженеры, у которых истек контракт на работу на других планетах, возвращавшиеся домой. Немногим из больших кораблей доводилось перевозить Звездных аристократов. Когда он приземлился на Лэндфолле, там шел дождь с пузырями, и он пошел по мокрым улицам к веранде городского общежития, где ему была уготована неожиданность. Его пассажирка оказалась молодой очаровательной женщиной. Он кивнул ей, скрестив, как полагается, руки на груди, и ощутил смущение и скованность. Он был аутсайдер, неполноценный, космический скиталец, а она — одна из тех, кому принадлежит Земля.