За волной океана

— Я немедленно доложу о случившемся моему послу, — заверил секретарь.

Вместе с Блейком он отбыл в посольство.

«Ну что ж, теперь можно поговорить и с Тарасом Ивановичем», — сказал себе Федор Васильевич. Но прежде чем приказать привести к нему Горбаня, он снял трубку ВЧ и позвонил Сергееву. Тот сразу же ответил.

— Иван Васильевич, добрый день, — сказал он в трубку. — Операция завершилась. Дипломат пойман с поличным. Видимо, завтра МИД объявит его персоной нон грата... Нет, нет, не скромничай, тебе большое спасибо за четкую работу... Нет, Кошкин приедет не скоро. Он ранен и лежит в госпитале. Главбуху удалось выстрелить, и пуля попала майору в живот. Да, будет операция. Как дела с рыбаком? Так, так, ясно... Вполне возможно, что он попытается уйти на тот берег. Гляди там в оба...

Федор Васильевич положил трубку и только тогда велел привести к нему Горбаня. Вошел тот хмурый, смотрел на генерала исподлобья.

— Гражданин Горбань, — негромко заговорил генерал, — вы обвиняетесь в шпионаже, а также в попытке убить мичмана запаса Василия Кречета...

Горбань сидел на стуле не шевелясь, его тонкие побледневшие губы были плотно сжаты.

— Скажите, кто такой Старик? — спросил генерал.

Вместо ответа Горбань заговорил о другом:

— Там, в лесу... — он передохнул, — я кого-нибудь убил?

— Вы тяжело ранили майора Кошкина, — ответил генерал. — Он в крайне тяжелом состоянии. Завтра его будут оперировать.

«Так ему и надо, — отметил про себя Горбань. — Как собака ходил по моим пятам, все вынюхивал. Даже в Москву следом за мной приперся...» А вслух сказал:

— Я и сам не знаю, как выстрелил. Это я сделал машинально. Я страшно испугался...

— А взрывчатку на подводную лодку подложили тоже машинально? — спросил генерал. — Тогда вы действовали под кличкой Дракон. У нас есть перехваченная шифровка, которую вы передали в сорок четвертом году своему шефу Паулю Зауеру. Помните такого?

Ледяной холодок пробежал у Горбаня по спине. Он с трудом разомкнул губы.

— Скорее решайте мою судьбу...

Генерал неторопливо прошелся по кабинету, спросил:

— Кому вы должны были доставить груз от дипломата?

— Вы же знаете, а спрашиваете, — усмехнулся Горбань. — Петрасу Грейчусу.

— Вы хотите сказать — Гельмуту Шранке? — прервал его генерал.

— Да, Гельмуту Шранке.

— А куда Гельмут Шранке собирался отправить этот груз?

— Не знаю, — Горбань уставился взглядом в потолок. — Это вы спросите у него, если Гельмут еще не сбежал на ту сторону. А Старика я не знаю. Я даже не знаю фамилии дипломата, которого вы схватили. Он назвался Жоржем, а кто он, я понятия не имею.

— Атташе иностранного посольства, — подсказал генерал. Он долго молчал, потом взял на столе красную книжечку и показал Горбаню.

— Это вы потеряли? Мы нашли пропуск в лесу. Сегодня утром нашли.

— Пропуск? — спросил Горбань, и злая усмешка скользнула по его тонким губам. — Зачем мне этот пропуск? Нет, гражданин начальник, эта штука меня не интересует. Вы спросите у дипломата об этой вещице, ему такие пропуска, видно, очень нужны.

Федор Васильевич снял трубку внутреннего телефона и кому-то позвонил, сказав коротко: «Зайдите ко мне!»

Горбань весь напружинился. Неужели очная ставка? «Может, им удалось схватить и Гельмута?» — невесело подумал он. Но тут открылась дверь, и на пороге он увидел двоюродного брата Деминой.

— Тарас Федорович, вы узнаете своего гостя? — негромко спросил генерал. — Говорит, что никакого пропуска он не видел, так ли это?

— Когда я уехал к руководству, пропуск на объект остался дома, в столе, и Тарас Иванович его взял, — подтвердил инженер. — Я это обнаружил в тот же день, но ему ничего не сказал. Он, как пес, обшарил всю квартиру...

«Ну и подсунула Аня мне родственничка!» — ругнулся в душе Горбань.

— Теперь все ясно, — генерал нажал кнопку звонка и, когда в кабинет вошел конвоир, сказал: — Уведите арестованного!

...Катер тихо пристал к берегу, и Гельмут первым спрыгнул на причал. Причал был старый, разбитый, столбы обросли густыми серо-зелеными водорослями. Его, видно, ремонтировали, набросали досок, насыпали песок, а дыры завалили камнями. Андрей не случайно поставил сюда катер, от порта далеко, люди здесь почти не бывают, разве что строители соседнего дома нет-нет да и придут к берегу, посидят, покурят и снова на стройку. Тут низина залива, солнце, если нет туч, греет долго и тепло. Был вечер, накрапывал дождь, и Гельмут, нахлобучив плащ на голову, ждал, когда Андрей закрепит цепью к причалу катер. Наконец тот подошел к нему.

— Давай сумку мне, все-таки она тяжелая, — сказал он.

Гельмут крепко зажал в руках ремень:

— У меня тоже есть силенка... Ты куда сейчас?

Андрей сказал, что надо ему зайти в магазин, взять бутылку водки, а то он чертовски озяб.

— Ты же был в рубке, а меня на палубе обдувал ветер со всех сторон, — пожаловался Гельмут. — Ладно, беги, только недолго. Фекла небось уже приготовила пельмени по-сибирски.