За зашторенными окнами

– И как это Кристина добивается такого цветения, у меня ничего не растет.

– Да удобрения какие-то специальные подсыпает, опрыскивает, влажность поддерживает.

– А заморозки если, все-таки одна стена стеклянная?

– Проект специальный, ничего не может случиться.

– Случиться всегда что-нибудь может, – не выдержала Римма. – Значит, так, думаете. То есть ребенка родила Нина. А Ирина с Ильей решили все это скрыть и всем сказать, что родители – они. Вот шалава. Сколько ей лет?

– Четырнадцать вроде. Да, Оль? Ты у нас по дням рождения.

– Пятнадцать исполнится через месяц.

– Вот шалава, – не унималась Римка. – Это когда нам на нее Ирина начала жаловаться? А, девчонки?

– Оль, когда? По-моему, года два назад?

– Да, вроде ей тринадцать исполнилось. Или нет, не было еще. Первая история, по-моему, про магазин была. Тогда как раз Ирина первый раз в жизни с нами поделилась. И про магазин, и про школу.

– Так ведь откуда у нее такой опыт? Знала, что поддержим, успокоим. Я всегда все про своих обормотов рассказываю. Тоже в кабинете директора раз в месяц сижу, оправдываюсь.

Сидельниковым позвонили из районного отделения милиции.

– Оперуполномоченный Захаров. С кем имею честь?

Ирина, заикаясь, представилась.

– Сидельникова Нина кем вам приходится?

– Это моя дочь, что с ней?! – Ирина начала плакать сразу, боясь услышать самое худшее.

– Вот, задержали за ограбление магазина.

Первый звоночек прозвучал, когда Нине только исполнилось двенадцать. И тот звоночек тоже был телефонным.

– Ирина Петровна, это вас Клавдия Кузьминична беспокоит, Ниночкина классная руководительница. Как себя Ниночка чувствует?

– Хорошо, – неуверенно ответила Ирина.

– А вы дома с ней занимаетесь? А то, знаете, все-таки уже почти месяц, не отстала бы.

– Какой месяц, Клавдия Кузьминична, я ничего не понимаю?

Тут уж замолчать пришел черед классной руководительнице. Она слегка прокашлялась.

– Ирина Петровна, Нина уже месяц как не ходит в школу. Подождите, я вам сейчас точно скажу. Последний раз она была в школе двадцатого числа. Получается, чуть больше месяца.

– Да нет же, этого не может быть. Нет, ну вы же знаете, мы живем в Марьино, и на перекладных до школы ехать крайне неудобно. Поэтому я лично каждое утро отвожу Нину в школу.

– Прямо до школьных ворот?

– Ну как когда. Иногда прямо до ворот. Хотя нет, наверное, месяца два назад Нина попросила меня возить до кинотеатра, они там с Аней встречаются, с ее одноклассницей.

– Да, Аня Козлова, они дружат.

– Нина объяснила, что им надо поболтать перед школой, пешком пройтись, погода хорошая. – Ирина неожиданно для себя расплакалась. – Да, она просила ее не забирать, последнее время ее довозит кто-то из родителей.

– Каких родителей? В Марьино у нас живет только Нина. Ну, еще несколько ребятишек-первоклассников. Плакать не нужно, Ирина Петровна, но я думаю, вам нужно прийти в школу. Приезжайте прямо сейчас. Сможете?

– Да-да, конечно. Если через час?

– Я вас жду. Сейчас одиннадцать, значит, в двенадцать. Нам с вами часа, я думаю, хватит обсудить все вопросы.

20

Подруги немного успокоились, разговор уже начат, обратной дороги нет, нужно разбираться. И дело не в Сидельниковых и не только в Нине. За более чем пятнадцать лет компания вросла друг в друга корнями, ситуация касалась всех. И нечего истерить и закрывать глаза, и уши тоже нечего. Нужно успокоиться. И разобраться.

– Я всегда говорила, такое воспитание не доведет их до добра. Где это видано, ребенку за все деньги платить. В магазин сходила – пятьдесят рублей. Пятерку получила – сто рублей. Что это за методы? – Римма закурила сигарету. – Вон наши обормоты, попробовали бы только вякнуть про деньги.

– Ну ты, Римма, не права, карманные деньги детям нужны, – не согласилась Лариса.

– На что? Нет, ты мне объясни: на что? Вот у Нинки карманные деньги были, у нее вообще все что хочешь было. Она зачем магазин брать пошла? И главное, что украла? Шампунь «Бабушкины рецепты»? Да у Ирины все шампуни в доме французские, еще и в специальные колбы перелитые. Где она их набрала только, склянок этих?

– Купила в Париже, на блошином рынке, Римм, – ровно вставила Ольга. – Римм, сейчас не о том.

– Да понятное дело, не о том. Это я так, к слову. От безделья Нинка пухнет! Вон, мое пацанье из секции в секцию с утра до ночи. И чтоб домой на карачках приползали, как Райкин говорил. И все правильно! И все равно постоянно с Борей боимся. Что впереди? Что преподнесут? Куда их завернет? Но деньги платить за помощь родителям, за домашний труд, – это, знаешь, милая, откупаться от собственных детей.

– По-моему, ты передергиваешь. У меня Дарья, конечно, еще маленькая, да и Кирюшка пока не просит, но, думаю, вопрос это спорный.

– А по-моему, я оказалась права. И не разубеждайте меня. Сами знаете, Ирина много собой занималась. Там кожа повисла – ах, ох, скорее к массажисту, тут животик – скорее жир откачивает. Тут морщинки – где наши золотые нити? Не знаю я.

– Ну это да, на себя денег не жалела; ни на себя, ни на люстры, – поддакнула Лариса.