Забавные повадки людей

Неля Александровна, посмотрите, пожалуйста. Мне кажется, получилось. Третий раз подряд получилось. Помните, мы говорили о том, чтобы гормон заменить? Так я гормоны менял, штук пять перепробовал, а потом зашел Константин Аркадьевич, посмотрел мою тетрадь, кофейник зачем-то нарисовал и говорит: «Вы клеткам создаете идеальные условия, а в идеальных условиях никому не нужно ткань восстанавливать. Попробуйте их чем-нибудь шокировать». Мне смешно стало, что, спрашиваю, станцевать им на столе стриптиз? А он даже не понял, что я шучу, задумался на минуту и сказал, что нет, лучше не стриптиз, лучше поставить их в заморозку на несколько минут, в минус семьдесят. Или, наоборот, высокую температуру дать, но тогда на пять секунд, не дольше. Ну вот, он ушел, а я попробовал низкую температуру, и все получилось, посмотрите сами, образец под микроскопом — это линия КР56.

А что мы теперь делать будем? Мы же нелегалы, даже статью написать нельзя. Можно было бы в «Nature» написать. Может, все-таки напишем? Контрабандой? Под покровом ночи? Вы с Диной Владимировной будете текст набирать, а мы с Лешкой вас прикроем. Ну а Лена будет маркитанткой, я думаю. Вот вы сейчас скажете, что я шут гороховый, у вас такое лицо, я же вижу, а я не шут, я просто очень рад, вот у меня и звенят бубенчики. Я за неделю чуть было не лопнул, даже рассказать некому. Дина Владимировна болела и к телефону не подходила, вы опять в Вену уехали, а Лёшка ушел в горы. Он не простой козел, оказывается, а горный. Это меняет дело: горный козел звучит гордо!

Вот вы меня сбиваете все время, и я забываю, о чем говорил...

Да, я Константину Аркадьевичу начал рассказывать, а он зевает. Ему скучно, что сразу получилось. Вообще непонятно, зачем ему биология, ему надо в дзэн-буддисты идти, они его прибьют к доске и будут показывать туристам как наглядное пособие под гордым названием «независимость от результата». Я ему сказал, что это ж, может, Нобелевская премия, а он головой кивнул и опять сел рисовать кофейник. А Лена в больнице, на сохранении. Говорят, угроза выкидыша после анализа околоплодных вод. Я зашел к ней один раз, фрукты принес, но она не вышла. Записку написала, поблагодарила, но не вышла.

А знаете, Неля Александровна, что я вам скажу? Константин Аркадьевич, конечно, гений, но кофейники рисовать он совершенно не умеет!

* * *

...Я нашла еще одну работу. Сдается мне, что я — дурак: с каждым днем количество любящих меня работ увеличивается. Оказывается, в Марселе тоже есть русская газета. И они взяли меня журналистом, хотя в чем будут заключаться мои обязанности, мне пока не сказали. Хорошо, если кофе варить да с главным редактором трахаться... Я им честно сказала, что кроме этого ничего не умею, но зато очень быстро обучаюсь. Вот, скажем, варить кофе я научилась всего за три года, а трахаться с главным редактором я никогда не пробовала, но должно получиться, я думаю...

* * *

Дина носилась по лаборатории и орала, размахивая зажатыми в руке листочками. Подобную вспышку ярости Нель наблюдала лишь однажды, когда Юра Польский в контрольной работе на вопрос «Каким образом занятия спортом и здоровый образ жизни влияют на потомство?» ответил, что занятия спортом укрепляют мышцы и эти изменения записываются в генетическом коде и передаются по наследству. С тех пор прошло почти двадцать лет, и Нель с удовольствием констатировала, что со здоровьем у Дины по- прежнему все в порядке: она буйствовала уже добрых четверть часа, а ведь только что после ангины и еще сегодня утром жаловалась на слабость и головокружение.

Дина сообщила всем присутствующим, что ее абсолютно не удивляет тупость вот этих вот молодых людей, от Кости она тоже ничего не ожидала — его мозги, видимо, были заняты насущной проблемой создания вечного двигателя на основе мышцы древесной жабы, но вот Нель поразила ее в самое сердце.

— Ты же моя лучшая ученица, я надеялась, что чему-то смогла тебя научить, а ты оказалась безмозглой тупицей, — кричала Дина. — Иди на фабрику шить халаты, на большее ты не способна!

Нель изо всех сил изображала стыд и раскаяние, но губы расползались в предательской улыбке.

—      Ну что ты смеешься, я тебя спрашиваю, где твои глаза, ты же мне про этот анализ все уши прожужжала. — Дина постепенно успокаивалась, но замолкать пока не собиралась: — Ты посмотри, черным по белому написано: у двух образцов стопроцентное совпадение по полиморфным локусам. Ну хорошо, в центре молекулярной генетики работают сапожники, мне это без разницы, я их не учила. Но ты каким местом думала? Стопроцентное совпадение — это один и тот же организм! Лена подменила образец, не знаю, как она это сделала, но подменила.

—      Нет, Дина Владимировна, это невозможно. Разве что взятку дала, но откуда же у нее деньги на взятку?