Забавы мертвых душ

Сироткина они нашли на третьем этаже в девятой палате. Он лежал, прикрыв глаза. В ушах наушники. На груди мобильник.

– Спит? – поинтересовался Карелин у его соседа – молодого парня.

– Не, он лекцию какую-то все слушает. По психологии. Меня пытался привлечь, я его послал. Он обиделся.

Карелин подхватил от стены стул, поправил сползающий с плеч белый халат.

– А чего послал-то? – поинтересовался он, внимательно рассматривая зятя Зинаиды Павловны.

– Да там секта какая-то, а не психология. Мне это не надо. Про связь с космосом, солнцем и прочая дребедень, – с легкой ухмылкой пояснил парень в пижаме в сине-белую полоску. – Он тоже… Взрослый мужик, а на такую ерунду ведется. Дети взрослые…

– Навещают?

– Кто? – не понял парень.

– Дети его навещают?

– Да. Через день по очереди ходят.

– День сын, день дочь? – уточнила Маша.

Она почти все знала про внуков Зинаиды Павловны. Та часто останавливала ее рассказами об их достижениях.

– Нет. Не так. День жена приходит. День дети, – поправил сосед Сироткина по палате.

– Я правильно понял: жена его навещает через день? – уточнил Карелин, стремительно переглянувшись с Машей.

– Да. – Что-то парня обеспокоило, и он вдруг затих, а потом запоздало поинтересовался: – А вы вообще кто?

– Я из полиции, – спохватилась Маша и показала парню свое удостоверение и глянула на Диму. – А это…

– Я ее напарник, – перебил Карелин.

– Так были уже из полиции. – Парень почесал макушку, приподнимаясь на локте. – Сергей им даже какие-то бумаги подписывал.

– Мы знаем, что были. – Маша подхватила второй стул и села с другой стороны койки Сироткина. – Но еще не раз придем. Произошло убийство.

– Тещу его убили. Серега рассказывал. – И неловко пошутил: – Повезло ему…

Маша тронула Сироткина за плечо, слегка толкнув. Тот дернулся. Приоткрыл глаза и тут же потянул из ушей наушники. Он узнал их. С Машей беседовал в ходе разбирательства из-за Кочкина. Карелина видел там же – в полиции.

– Что вам надо? – сразу насупился Сергей Иванович.

Мобильник он тут же выключил и спрятал под подушку. Подтянул повыше одеяло. Пригладил растрепавшиеся от долгого лежания волосы. Для больного он выглядел очень свежо и румяно, констатировала Маша. Она точно знала, что он моложе своей супруги лет на семь или восемь. Но, невзирая на ухоженность дочери Зинаиды Павловны, зять ее смотрелся много моложе.

– Нигде не работает. Живет за ее счет, – вспомнила Маша жалобы пожилой женщины.

– Спорт, здоровое питание, массаж – ни в чем себе не отказывает, – заочно упрекала Зинаида Павловна зятя.

Чем таким зарабатывает ее дочь? Откуда средства на содержание детей, мужа? Да и себя не обижает, вспомнила Маша ее дорогую одежду, ухоженный вид.

– Так зачем вы здесь? Разве мы не все выяснили в прошлый раз?

– С прошлого раза кое-что произошло, – растянула Маша губы в подобии вежливой улыбки. – А именно: убили вашу тещу, которую вы всеми силами старались отправить в дурдом, уважаемый Сергей Иванович.

– Кажется, в этом деле была поставлена точка. Или я ошибаюсь? Или от моей тещи у вас имеется заявление?

Заявления не было. Зинаида Павловна, написав его в горячке, потом отозвала и порвала в присутствии Маши.

– Семейное дело, сами меж собой разберемся, – скупо пояснила она, сопроводив объяснение виноватой улыбкой…

– Заявления нет, Сергей Иванович, но подозрения в ваш адрес имеются. И у нас есть все основания полагать…

Она запнулась. Стройная речь прервалась из-за неожиданного опасения, прокравшегося в мысли.

Что она делает вообще? Она не имеет на это права! Ее могут с работы погнать из-за подобной самодеятельности. Сначала этот мужик ее погонит. А потом с работы. И там, и там будут правы.

– У нас есть все основания полагать, что у вас есть мотив, – закончил за нее Карелин.

Он смотрел на зятя Зинаиды Павловны так же, как пару дней назад на его жену – холодно и недоверчиво.

Ах да! Он же никому, в принципе, не доверяет.

– Мотив для убийства? Серьезно? – неуверенно фыркнул Сироткин. – После того случая, я к ее дому близко не подходил. За версту огибал, если что. Моя жена была в таком гневе, что… Что даже разводиться со мной собиралась.

– А потом передумала? – уточнил Карелин.

– Мы оба передумали. Я раскаялся в содеянном. Если честно, то этот Кочкин немного переиграл, – нехотя признался Сироткин.

Завозившись на кровати, он неожиданно скинул с себя одеяло. Обнаружилось, что на нем спортивные штаны и футболка. Сев на край койки, он очутился спиной к Маше, лицом к Карелину.

– Я не говорил ему доводить ее до такой степени. И думал, что она начнет просить у меня защиты. А она… Вернее, ты вмешался. – Его палец ткнул в черную куртку Карелина на груди. – И закрутилось… А так все спустилось бы на тормозах. Семейное дело. Вот чего ты полез?

– Шумно было, – пожал плечами Карелин, не сводя взгляда с мужчины.

– Было шумно, но все остались живы. А когда ее убили, никто ничего не слышал и не видел. И у меня к тебе вопрос: если бы я захотел от нее всерьез избавиться, позволил бы этому дебилу так орать?