Забавы мертвых душ

– Да, да, да, вы правы. Холодно мне, – часто-часто закивала она и, шаркая подошвами стоптанных тапок по бетонному полу, двинулась к лифту. – И чая надо выпить. Горячего. И капель сердечных. Ох, Миша, Миша, что же ты натворил?

– Валентина Ивановна, а это его почерк? – окликнул ее Карелин.

– Что?

Она уже вошла в кабину лифта и ткнула пальцев в кнопку, задерживая закрытие дверей.

– Там, на стиральной машинке, лежала его записка.

– Да, да, записка… И карандаш был, я видела.

– Это все его? Карандаш, почерк в записке?

– А чье же?! – вытаращилась она на Карелина. – Вы же не станете утверждать, что…

Она замахала на него руками, выпустив кнопку удержания лифта. Дверцы тут же закрылись. Лифт поехал вверх.

– Сейчас все приедут, – порадовала Маша, выходя из квартиры Пачкина минуту спустя.

– Может, я пойду тогда?

– Нет. Не пойдете, – ухватилась она за рукав его легкой куртки.

Маша развернула его на себя так, чтобы свет из подъездного окна падал ему на лицо.

– Теперь-то вы понимаете, почему вам лучше все время находиться на виду, Карелин?

– Нет, не понимаю. Почему?

– Потому что рядом с вами снова начали умирать пожилые люди. И один из них… – Она с грустью качнула головой. – Одна… Умерла не по своей воле…

Глава 16

Женя лежал поперек широкой кровати абсолютно голый. Он слышал шум льющейся воды в ванной. Там принимала душ Лиза. Именно она настояла на сегодняшней встрече. Она прислала ему сообщение, в котором, кроме угроз, ничего не было. Ни о каких чувствах не писала, ни о том, что соскучилась. Четко: если он оставит без ответа очередные ее телефонные звонки, она приедет к нему прямо в отделение полиции. Ну и пара слов о скандале, который она может там устроить.

Не то чтобы он повелся на ее угрозы. Лиза не была дурой. Не стала бы выставлять себя в таком неприглядном свете. Но, подумав, Женя все же решил с ней встретиться.

– Когда и где? – спросил он, позвонив ей вчера вечером.

Она назвала адрес этой вот гостиницы, где он теперь валялся поперек кровати голым и невесело размышлял.

Чужая кровать, чужая комната, чужая жена…

Все не его, и так было всегда. Почему с ним так? Почему у него нет ничего своего? Потому что он не способен это приобрести и удержать или не хочет привязанностей? Боится зависимости от места, от человека?

Шум воды в ванной стих. Скрипнула дверь. По полу зашлепали босые ступни Лизы. Она вошла в комнату, остановилась у кровати. Долго смотрела на него. Потом нехотя произнесла:

– Хорош ты все-таки, мерзавец.

– А Карелин был хуже? – отозвался он лениво.

– Нет, не хуже. Просто… Просто он редко бывал дома. Работал. – Лиза присела у него в ногах, погладила по колену. – А ты так давно рядом со мной – со школы. Я к тебе так привыкла. Поэтому ты очень удачно вписался в пустоту вокруг меня.

– Принято. – Осипов прикрыл глаза, поймал ее руку, сместившуюся много выше колена. – Не надо. Хватит на сегодня.

Лиза послушалась. Дотянулась до стула, где лежала ее одежда. Принялась одеваться. Женя наблюдал за ней сквозь ресницы.

Она была красива! По-прежнему стройная и соблазнительная. Даже в том, как она натягивала на себя колготки, было много прелести. И, наверное, он мог бы на ней жениться, когда Карелина посадили. И прожить с ней долго и счастливо. Наверное…

– Что твой муж? Как поживает? – зачем-то спросил он.

Вот кто его сейчас интересовал меньше всего, так это Окунев. Этот глист увел у него женщину прямо из-под носа. Пока Осипов раздумывал, не сочтут ли его в таком случае лицом, заинтересованным в аресте соперника, Леша Окунев подсуетился и сделал Лизке предложение. А она согласилась. И даже родила ему ребенка. Женя тогда пытался предъявить права на девочку. Считал, что она его. На что Лиза только рассмеялась.

– Ты считаешь, что Окунев стал бы воспитывать твоего ребенка? Он на второй день после родов сделал анализ ДНК. Такая тварь…

– Зачем ты о нем спрашиваешь? – изумилась Лиза, застегивая юбку на тонкой талии.

– Все так же держишь его в клерках?

– Нет, – пробубнила она под толстым свитером, протискивая голову в узкое горло.

– Повысила?

– Уволила.

– Да ладно! – Женя резко сел на кровати. – И как Окунев к этому отнесся?

– Виду не подает. Будто с пониманием отнесся. Но на свой бывший адрес зачастил. Думаю, снова нарезает круги вокруг Карелина. Дима там будто что-то затевает.

– Ой! – поморщился Осипов. – Игры в богадельню затевает твой Карелин. Выхлопа его затея иметь не будет, один головняк. Да и кто ему доверится из пожилых людей, если он в свое время, опившись до одури, убил одну из них?

– Не факт… – задумавшись, обронила Лиза, застегнула высокие сапоги, встала в полный рост у зеркала.

– Не факт, что не доверятся?

Он все еще был голым, хотя она уже потянулась за меховой курткой с вязаным капюшоном.

– Не факт, что убил, – выговорила Лиза четко, обернулась и уставилась на него так, словно видела в первый раз. – В том деле было так много белых пятен, Женя. По-хорошему, его следовало бы отправить на доследование. А его не отправили. И Карелина посадили.

– Чего же он апелляцию не подал? – огрызнулся Осипов, потянувшись за трусами, которые сунул под подушку.