Забавы мертвых душ

– Счел себя виновным в убийстве, вот и не подал. Он сомневался. Он все время сомневался.

Лиза медленно застегивала меховую куртку на крупные пуговицы, смотрела при этом как-то странно, будто сквозь него.

– Когда я в самый первый раз приехала к нему на свидание в следственный изолятор, он выглядел таким подавленным.

– Еще бы! Срок грозил немалый!

Женя рывком встал, натянул трусы. Потянулся к джемперу и носкам. Джинсы не видел. Куда-то закинул, когда избавлялся от одежды, как всегда: стремительно, нервно.

– Не в сроке было дело, – возразила Лиза, встав у входной двери гостиничного номера. – Все дело было в его совести. Она его изводила, глодала. Он же ничего не помнил! И всерьез опасался, что убил эту женщину.

Осипов растерянно оглядывал номер. Джинсов нигде не было. Он стоял как дурак в трусах, носках и джемпере.

– Совесть, совесть… Совесть, это, конечно, хорошо. – Он широко развел руки. – Но где мои штаны, Лиза?

Она словно не слышала. Стояла у двери, все так же глядя мимо него и покручивая в пальцах самую нижнюю крупную пуговицу на меховой куртке.

– Я вот часто думаю… – встряхнулась она, будто проснулась. – А что, если это подстава? Что, если Карелин никого не убивал? И все эти восемь лет провел за решеткой зря?

– Лиза, где мои штаны? – Он ее будто не слышал, продолжая шарить взглядом по полу и мебели.

– И если Дима никого не убивал, то его подставили. Но кто? Кому это было выгодно, Женя? Кому, кроме тебя? Он же… Он же узнал о тебе что-то. Ты, помнится, что-то такое затеял там на нашем районе. Наркоманов, что ли, крышевал?

– Где мои штаны, мать твою! – повысил он голос, чувствуя, что с его лицом что-то не то.

Он сейчас либо покраснел как рак. Либо побледнел мертвецки. В этих ситуациях кожа на его щеках натягивалась и зудела. Ее все время хотелось чесать. Неприятная ситуация. Лиза точно все поймет по-своему.

– Даже если он и узнал о каких-то моих проделках, это не повод мне его подставлять, – отозвался он нехотя. – К тому же я, не успев начать, сразу закончил этой ерундой заниматься.

Нагнулся, заглянул под кровать и нашел наконец свои джинсы. Как, интересно, они туда попали? Совсем не помнил, как срывал их с себя. Лиза по-прежнему действовала на него как удар током.

– Но у тебя был мотив. И не один.

– И какой второй? – Он уже застегивал молнию на штанах.

– Я… – обронила она коротко и исчезла за дверью.

Он постоял минуту, прислушиваясь к шуму в гостиничном коридоре. Потом медленно осел на кровать и устало произнес:

– Дура!

Да, он ею был увлечен еще со школы. И сейчас она его возбуждала, когда бывала рядом. Когда долго не виделись, он о ней почти не вспоминал. Но вот когда появлялась рядом, он сходил с ума. Но, блин, это не повод, чтобы она о нем так гадко думала!

Да, Димка узнал о его проделках. И прижал его однажды за ужином в ресторане доказательствами. И пригрозил, что если он не прекратит, то…

– Мне плевать на тебя, – рассматривая его, как вспоротую лягушку под микроскопом, произнес тогда Карелин. – Но ты все время трешься возле Лизы. А она моя жена. И мне не хочется, чтобы ее имя трепали рядом с твоим…

Каким был заботливым! Женя фыркнул и потянулся к своим часам на тумбочке. Заботливым и слепым. Рогоносец хренов!

Он вышел из номера уже через десять минут. Даже в душ не пошел. Дома помоется. Не любил он все эти полотенца и простыни. Все чужое, не свое. Как и женщина, с которой он переспал только что. Дома помоется. У него еще есть время до начала рабочего дня. Хорошо, его дом почти за углом. И ехать далеко не нужно.

Он все успел. И душ принять. И одежду поменять. И даже пожарить себе яичницу с сосисками. Ел, почти уже убегая. Время поджимало. Ел прямо со сковороды. Швырнул потом ее в раковину. Вечером помоет. Бегом до лифта, бегом из подъезда до машины. Так же, почти бегом, от машины до ступенек отдела. И все равно опоздал. Эксперт Воронин уже нервно прогуливался перед запертой дверью его кабинета.

– Ну, что это, Женя! Ну, что это?! – взмахнул он заключением, которое принес сам, не поленился. – Я тут, понимаешь, до вас с новостями. А вас нет-с.

– Пардон, Игнаша. Мигом…

Женя вставил ключ в замочную скважину. Дважды повернул, распахнул дверь, впуская эксперта впереди себя.

– Что-то невозможно интересное, раз ты не выдержал и сам пришел?

Он расстегнул куртку, швырнул ее в шкаф на пол. Тут же поспешил к чайнику. Воронин не простит, если уйдет без угощения после того, как сам соизволил заключение принести.

– Чай, кофе? – показал ему свои запасы Осипов.

– Давай чай, – мазнул взглядом по банке дешевого растворимого кофе Воронин. – А к чаю что?

Осипов едва в ладоши не захлопал, вспомнив о купленной для Климовой шоколадке. Ей так и не отдал, не представился случай. Сам он сладости не очень-то жаловал. И шоколадка так и лежала в верхнем ящике его стола.

Воронин остался доволен. И мило улыбался, рассказывая о новостях, пока Женя хлопотал.

– В общем, в квартире твоего повешенного пенсионера была обнаружена бейсбольная бита.

– Ничего себе!

– Да, да, узнай у родственников, на всякий случай, откуда она у него там завелась?

– Узнаю. Непременно узнаю…