Забавы мертвых душ

Его Лиза вышла из машины уже после того, как к подъезду прошел Карелин. Она почти бегом кинулась следом. Они поехали одним лифтом. И вместе вышли на шестом этаже. Там Дима жил. Там когда-то жила и Лиза.

Его квартира на восьмом. Быстро спустившись по ступенькам на два этажа, Леша приоткрыл дверь пожарной лестницы и сквозь узкую щель наблюдал за тем, как они выходят из лифта и идут к квартире Карелина.

Чтобы не выбежать с победным криком, не заорать и не наброситься прямо там на них с кулаками, он кусал костяшки пальцев. Когда они скрылись в квартире Карелина, он осторожно подкрался к двери и какое-то время слушал, приложив ухо к замочной скважине нижнего замка.

Конечно, он ничего не услышал. Пришлось вернуться. Нет, на этаже его никто не мог застать за таким позорным занятием. Сироткина была мертва. Геологи по-прежнему в экспедиции. Но могли выйти Карелин с Лизой. И тогда все…

У них ничего не было!

Леша понял это сразу по тому, как Дима провожал ее. Ни тепла, ни жалости. Полное равнодушие. Он его неплохо знал и сразу понял. Зря Лизка подолом мела перед своим бывшим мужем. Ничего ей тут не светит.

Сука! Похотливая, безнравственная сука!

Тот день он запомнил надолго. И она тоже. Вернувшись домой позже обычного и обнаружив, что дочка осталась ночевать у бабушки с дедушкой, Окунев затащил Лизу в спальню и не выпускал ее оттуда три часа.

Нет, никакого насилия не было. Она так думала. Она даже осталась довольна. И не понимала, дура, что он ей просто-напросто мстит.

Словно почувствовав, что он о ней думает больше обычного, Лиза позвонила.

– Работаешь? – с издевкой поинтересовалась она.

– Да.

– Интересно, кем? И кто тебе платит за то, что ты целыми днями торчишь на своем прежнем адресе и глазеешь часами из окна?

Выследила, сука!

Он молчал.

– Приезжай домой. Есть разговор…

В дом он входил побитой собакой – никому не нужной, блохастой, без будущего. Разделся, переобулся в домашние тапки. И пошел в кухню. Лиза подала голос оттуда, позвав его. В руке он держал прекрасную орхидею, заехав в цветочный по дороге, он выбрал именно ее.

– Сядь, – грозно смотрела на него жена с дивана.

Ноги ее привычно лежали на низком столе. И плевать ей было, что он за этим столом ест иногда. И Лидочка раскладывает на нем свои печенья. Но он воздержался от замечаний. Он же явился виноватым. Роль надо играть до конца.

– Я хотел тебе рассказать, – начал он, сев напротив жены. – Но все ждал, что у меня что-то появится стоящее. Нечего было рассказывать. Хвалиться было нечем, малыш.

– Замечу, что тебе всегда нечем было хвалиться, Окунев. Ты неудачник, лузер. Ты меня оболгал перед Карелиным, когда тот сидел. Сказал, что я спиваюсь и сплю со всеми подряд. И что ты вытащил меня из бездны разврата. Что за чушь ты тогда придумал? Зачем? Чтобы не чувствовать себя виноватым перед Димой? Идиот!.. Но сейчас не об этом. Я же знала, за кого выхожу. С кем живу. У нас, в конце концов, дочка. И она тебя дико любит. Даже больше, чем меня, – с какой-то даже обидой произнесла Лиза.

Он позлорадствовал. Интересно, за что ее было любить ребенку? За постоянные замечания? За то, что не любила проводить с дочкой время? И сказки на ночь читала два раза в месяц? Вот, получи!

Но он не стал произносить ничего этого вслух. Сидел с опущенной головой. Локти на коленях, кисти безвольно повисли. Поза виноватая и смиренная. Готов выслушать приговор. Вот что он изображал. Но понимал, что приговора не будет. Лиза ясно дала понять, что хоть он и дерьмо, он отец ее ребенка. И никаких глобальных изменений не грядет.

– Работу я тебе нашла. Завтра выходишь. Возглавишь один из филиалов фирмы отца в Саратове.

– Где?! – Он даже подпрыгнул. – Ты чокнулась? Я из Москвы не поеду!

– Поедешь, и еще как. И если и там загубишь дело, то тогда уж я не знаю! – Она широко развела руки.

– В ссылку, значит! Как Карелин вернулся, так ты… Понял, не дурак. Видел, как ты хвостом мела, в гости к нему завалила. Видел. И что он? Не соблазнился?

– Я не соблазнять его приезжала, а предостеречь. Вокруг него какая-то возня снова началась. Нехорошая. Вот я и предупредила его, чтобы он был осторожнее.

– Заботливая какая, – с ядовитой улыбкой похвалил Леша. – Только о нем есть кому заботиться. Участковая с него глаз не сводит и в прямом, и переносном смысле. Влюбилась в него как кошка.

– Знаю, – совершенно спокойно отреагировала жена. – Осипов рассказывал.

И вот тут он не выдержал. Сорвался с места и заходил по кухне, пиная мебель.

– Ты вот вообще, Лиза, на всю свою красивую голову отмороженная! Сидишь тут рассказываешь мне о своем бывшем любовнике и муже заодно. Цитируешь своего нынешнего любовника, заодно и одноклассника. И кому?! Мне – своему настоящему мужу, отцу твоего ребенка! Ничего, что мне это, мало сказать, неприятно?! Мне может быть больно! Ничего?!

– Ну, прости, – пустым бесцветным голосом отреагировала она и снова приказала: – Сядь. Прекрати метаться. Я еще не начинала говорить о серьезном.