Забавы уединения моего в селе Богословском

То, что обыкновенно называют падением человека, было не падение, а уже совершение и плоды оного; и сие внешнее падение, происшедшее от преслушания, было приуготовано прежде самим человеком и свободною его волею, внутренними движениями возмущения воли человеческой против воли Божией. — Адаму, так сказать, наскучило быть одному с Богом, и его внутренние чувства и способности, не довольствуясь чистым и святым соединением с Богом, множеством внутренних движений, похотствовали и жаждали соединения с предметами внешними, которые мир и прелестный сад Едемский, насажденный для человека, в котором человек водворен был, ему представляли. — В первом номере объяснена надобность опыта: к оному принадлежит и сие искушение в самой высшей степени, чтоб человек, не взирая на мечтательные прелести, научился предпочитать Творца твари. Сии внутренние движения воспалили в нем жажду наслаждения того, что хотя и Богом, но вне Бога существует. Чрез сие нечувствительно человек от Бога отделился: и сей Бог, испытующий сердца и утробы, видя, что человек недовольствуется уже простым и чистым употреблением предметов ему дозволенных, видя, что он презирает полноту единения, которым он его удостоил предпочтительно пред всякой другой, даже и духовною тварью, сей Великий Бог, достойный всей любви и уважения и нехотящий никакого в любви совместника, наказал человека в самом начале его преступления тем, что попустил ему делать то, чего он желал. Так сие я называю наказанием потому, что сим самым отверзлися пространные врата в то пагубное поле, где союз сердца человеческого со внешними предметами, усугубляя любовь к твари, погашал любовь к Богу, единый истинный залог и средство соединения Бога с человеком.

Вот как пал человек, преслушанием заповедей весьма легких и удобных во исполнении. Пал самым тем, чего он желал. Бог попустил сделать ему то, чего он желал; попустил ему соединиться вне Бога и вне порядка, от него устроенного; попустил ему презреть чистейшее и блаженное соединение духа человеческого с Богом, которое уже показалось человеку недостаточным, по воспалившейся в нем жажде к предметам чувственным, которе увлекали сердце за собою. — Сие преслушание составляет преступление, которого великости исчислить и определить невозможно. — Человек попрал закон, от Высочайшего Законодателя, от самого Бога и от Творца и благодетеля данный. — Человек помыслил волю свою поставить выше воли Божией. — Человек предпочел соединение с презренными и погибающими тварями чистейшему соединению с Богом, всесовершенным, вечным, непременным, от которого он все получил и который все в своей руке содержит. — О вы чада мира сего! вы, которые не употребления вещей дозволенных желаете, но наслаждения и пресыщения! чувствуете ли вы, что вы сами то же делаете, что сделал ваш Праотец Адам? — Исчадия бунта и преслушания! вся ваша жизнь есть сцепление тех преступлений, которые ввергли в пагубу род человеческий.

Все вышесказанное послужит к лучшему объяснению несчастных последствий, каковое произвело падение человеческое для духа человеческого. — Прежде сказано уже, что во время невинности человека, самый Дух Божий воспламенял чистым и святым светом тот неразделимый пункт, который составляет основание или substratum духа человеческого. Прежде уже сказано, что сие простейшее существо было сотворено для света и имеет в нем необходимую естественную надобность, ибо свет есть жизнь человека «и живот бе свет человеком» (Иоанна гл. 1, ст. 4). Человек без света обойтиться не может, ибо без него он бы преобратился в ничтожность, а потому и имеет он жажду и алчбу непреодолимые, сообразные необходимой его надобности к свету, без которого он пробыть не может. Как тело человеческое погибло бы без пищи, так и дух человеческий погас бы без света, который есть его пища и стихия. В сей пункт, сей substratum духа человеческого, который воспламенен будучи видит и производит столь великие вещи, без кого был бы caput mortuum ни к чему непотребной.

Итак, человеку необходимо нужен свет, без которого он обойтиться не может и которого он по врожденной склонности и по непреодолимому стремлению желаний своих призывает и привлекает.

Прежде падения человека высочайший и чистейший свет Духа Божия, сей огнь небесный, воспламенял и животворил в живот вечный тот тончайший пункт духа человеческого, управлял его действиями и был конец и награда, для коих человек был создан, и чрез то из сего малого существа делал существо величайшей важности, удобное занимать важнейшее место между существами видимого и невидимых миров.