Читаем Забавы вокруг печки полностью

Стали тут девушки Кота Котонаевиця утешивать да поглаживать, стали глазки ему водой ключевой промывать, стал Котонай щуриться, стал оглядываться. Видеть-то все видит, да только силу глаза его потеряли, все колдовство огонь-то из них выжег. А глаза у него и до сей поры по ночам светятся; а как увидит Котонайко огонь или солнце, так глаза-те щурит — боится, что опять в них искры попадут».

«А как же, дедушко, змея-то?» — «Медянка-то? Сидела она под пецькой, сидела, Кота Котонаевиця дожидалася. Да смекнула, видно, потом, что обманул он ее, ни с чем оставил. Шмыгнула в подпол, да и была такова. Так теперь в лесах да в болотах малых робяток поджидает, чтобы их жалить, когда они в лес по грибы да по ягоды пойдут. А Котонай как медянку увидит, так и норовит ее загрызть, за добрых людей, за загублены души христианские отомстить».


Про то, как малые ребята Христа славили

Зимой, когда снегу по окна метель наметет, кончается Филиппово говенье и наступает Рождество Господне. Мама тогда в избе начинает убираться и «коровушек» стряпать — разных птичек, лошадок, коров из твердого теста лепить и в печку сажать, чтоб они там хорошенько подрумянились. Ребятёшки и рады: между собой судятся-рядятся, кому какая коровушка достанется, и все маме помогать приноравливаются: кто рожки коровушке лепит, кто лошадке хвост А маменька им про Христа Бога сказывает: про то, как воссияла звезда вифлеемская и весь мир узнал, что на свете Сын Божий появился, и про то, как Матерь Божья, Пресвятая Богородица от врагов под деревом укрыться хотела, и не прикрыла ее осина, потому и считают ее люди проклятым деревом: и в огне она не горит, и дом из нее не построишь, и в тени под ней в знойный день не укроешься.

Много разных историй мама в эти дни челядёшкам рассказывает: и про трех волхвов, и про тьму египетскую, и про Ноев ковчег, и про избиение младенцев — одна другой чуднее и завлекательнее. А то еще станет стихи петь:

— Во городе в ВифлеемеЧто со вечера звезда восходила,Со полуночи воссияла.Что Пречистая БогородицаХриста Бога породила,Во пелены спеленала,Да во ясли Христа Бога полагала.Приходили к нему персидские цари,Приносили ему честные дары.Говорит им Христос Бог:— Мне не дороги ваши дары,А мне дороги ваши души.Цари Христу поклонилися,Поклонившись, они прослезилися,Во свои страны воротилися.Безбожный царь про это проведал,Безбожный царь Ирод возъярился,Послал же он свое войскоВо ту страну иудейскую.Во все пределы вифлеемскиеПобить неповинные младенцыОт двою лет и нижеЗа Спасителя Христа Бога.

А перед ужином мама челядёшкам скажет. «Ну-ко те посмотрите, нет ли каких зёрнушек под столом». Вся ребятня разом под стол заберется и давай шабуршить наперебой. Какое зернышко кто найдет, скорее к отцу или к маме бежит: «Нашел, нашел зёрнушко!» — «Ну-ко, покажь какое?. Ржаное. Видно рожь сево года будет хороша». Тому, кто зернышко нашел, и честь, и почет, и самая наилучшая коровушка, и первая ложка каши.

Пока мама к празднику готовится, ребятишки на печь взберутся побарахтаться да покубыряться, да и выроют на запечке мешочек с лодыжками. Лодыжки — это маленькие косточки от ног барашка. Раньше их в каждой семье много копилось. Зимой на святки в них все от мала до велика целыми днями игрывали, чтобы овечки лучше велись. У каждой лодыжки четыре стороны и каждая по-своему называется' выпуклая — «горбиком» или «горкой», с углублением — «ямкой» или «лункой», боковая ровная — «повная», а боковая с выемкой — «сак» Каждая сторона в игре важна: на какую сторону косточка упадет — от того выигрыш зависит.


Малыши лодыжки на пол высыплют и давай их по полу катать, в кучки складывать, рядками ставить. Старшие ребята лодыжки увидят и тоже к ним присоединятся — в мешочке лодыжек много, на всех хватит. Возьмут себе по пригоршне, пар по пять, сядут в кружок и играть начнут.

Перейти на страницу:

Все книги серии Российский этнограф

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1066. Новая история нормандского завоевания
1066. Новая история нормандского завоевания

В истории Англии найдется немного дат, которые сравнились бы по насыщенности событий и их последствиями с 1066 годом, когда изменился сам ход политического развития британских островов и Северной Европы. После смерти англосаксонского короля Эдуарда Исповедника о своих претензиях на трон Англии заявили три человека: англосаксонский эрл Гарольд, норвежский конунг Харальд Суровый и нормандский герцог Вильгельм Завоеватель. В кровопролитной борьбе Гарольд и Харальд погибли, а победу одержал нормандец Вильгельм, получивший прозвище Завоеватель. За следующие двадцать лет Вильгельм изменил политико-социальный облик своего нового королевства, вводя законы и институты по континентальному образцу. Именно этим событиям, которые принято называть «нормандским завоеванием», английский историк Питер Рекс посвятил свою книгу.

Питер Рекс

История
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное