Забег на невидимые дистанции. Том 2

А может, дело в том, что я чувствую себя должницей? Похоже, он не врет, и действительно помогал мне в течение жизни, неоднократно прикрывая. Невидимый ангел-хранитель, готовый превратиться в кровожадного демона, если что-то всерьез мне угрожает. А я еще удивлялась, как это мне всегда везет, почему проносит от крупных неприятностей…

Если бы не Флинн, я была бы как минимум избита и изнасилована двумя обдолбанными подонками без чувства меры и жалости, и ни Ларс, ни Отто, ни отец не смогли бы мне помочь. Это мое тело нашли бы в канаве, с маткой наружу, обглоданное койотами, мое, а не их. Вот за что я чувствую благодарность. Особенно если глубоко смотрю в его полуживые глаза, когда-то сверкавшие энергией.

Мое спасибо ему – сегодняшний вечер, проведенный в покое за теплой беседой, будто мы действительно родственники, которые давно не виделись.

Йен до сих пор разбит горем и цепляется за что угодно, если это облегчит его самочувствие. Интересно, в какой момент он помешался на мне до такой степени, что придумал этот план? И как он вообще меня нашел? Похожа ли я внешне на его сестру? Скорее всего, нет, но сознает ли он это? Если завтра все пройдет плохо, возможно, я никогда не узнаю ответов на все свои вопросы.

Флинн припозднился с отъездом из-за чаепития, а ей предстояло бодрствовать всю ночь, чтобы не проспать момент, когда рассветет. Намазав шею мазью от гематом и сделав себе еще чая, девушка села за стол – читать при свете ночника. Ни часов, ни тем более будильника нет, так что придется ориентироваться по свету в мутном окошке под потолком по ту сторону решетки.

Главное – не уснуть, иначе проваляется до обеда. Действовать надо, пока есть настрой, пока Флинн, усыпленный сегодняшней беседой, не ожидает подвоха. Если он приедет в то же время, как и обычно, Нина успеет и разрушить стенку, и выбраться, и затаиться. А дальше будет действовать по ситуации.

Через час Нина отложила книгу: от волнения не получалось сосредоточиться на значении слов, хотя чтение было ее единственным мерилом времени. Она знала, что читает где-то семь страниц за десять минут, и пыталась таким образом вести отсчет. Но теперь придется полагаться на интуицию.

Нина еще раз облазила свою камеру, разнюхивая каждый уголок. Попыталась отпереть замок на решетке всем, что под руку попадалось. Ничего не вышло. Обогреватель работал на полную, но этой ночью не особенно помогал. Видимо, снаружи ударили первые заморозки, а она в подвальном помещении. Нужно надеть на себя все, что найдется, прежде чем выбраться на улицу.

Господи, подумала она, свежий воздух, жди меня.

Взбудораженная Нина еще раз попробовала снести решетку. Это было так же тщетно, как объяснять Ханне Биллингсли законы термодинамики. Девушка отправилась в туалет, отодвинула стопку книг и посмотрела на широкую трещину в стене высотой до колена. Все, чего она добилась за пару дней, сегодня должно увеличиться в несколько десятков раз. А самое трудное в том, что унитаз ужасно мешает, из-за него угол удара не такой эффективный, как хотелось бы.

Ладно, решилась Нина, и после длинного выдоха принялась монотонно бить ногой в трещину, отвлекая себя мыслями о Йене.

Узнав его историю и оказавшись в ней главным действующим лицом, Нина многое переосмыслила. Будто смотрела на падающий к Земле огромный метеорит, который не несет ничего, кроме смерти, но приземлится еще не скоро, и остается только наблюдать.

Почему-то после сегодняшнего разговора девушка чувствовала ответственность за судьбу Йена. За ту ее часть, что уже случилась, как и за ту, что лишь предстоит. Она должна что-то сделать. Но совершенно не знает, что. Она хочет ему помочь, но он безумен. Никакая помощь его не исцелит. Возможно, даже появление живой и здоровой сестры не вернет парня к прежнему состоянию.

Все это ужасно несправедливо, а хуже всего ощущать себя бессильной на что-то повлиять. В любую несправедливость, случавшуюся на ее глазах, Дженовезе непременно вмешивалась даже себе в ущерб. Ларс пытался образумить ее, убедив, что всем не помочь, но это сидело глубоко в ее характере. А теперь она впервые не может сделать абсолютно ничего. Она бесполезна. Ее ум бесполезен. Накопленные знания ничем не помогут ей в сложившейся ситуации. Сколько бы умных книжек она ни прочла, а в прошлое не вернуться.

Оказывается, здесь внизу помимо высокой физики, исследований и открытий была еще одна жизнь, обычная человеческая жизнь, в которой Нина пребывала каждый день, но которой в полной мере не замечала, как люди не замечают, что дышат и моргают. И в этой жизни постоянно происходило какое-нибудь горе, от которого нет спасения. Об этом она тоже не думала всерьез, полагая, что все процессы, включая страдания, можно объяснить движением материи на уровне малых энергий.