Заблудились в трех нарративах. Инфантильный социализм стал новой религией Большого Запада

Конечно, соблазнительно списать все происходящее в США на близящиеся выборы, однако, увы, речь идет о куда более системном повороте. А именно — о левой революции и начале строительства системы инфантильного социализма. Это — новый тоталитаризм под маской гуманности. Это такая борьба за права бедных и лузеров, что ни одного богатого и успешного не останется.

Что нужно для такой революции?

Инфантильная элита

Во время массовых уличных акций и погромов после гибели афроамериканца в результате жестокого обращения полиции в Миннеаполисе.

 Фото: Reuters

Прежде всего — элита, которая считает себя обделенной. Без поддержки элиты не бывает ни одной революции. Без поддержки элиты бывают только бунты.

Представителей такой элиты в США сейчас достаточно. Это и левая профессура, и левое крыло Демпартии, и большинство СМИ, и, конечно, миллениалы.

Миллениалы Большого Запада — это очень интересный феномен.

С одной стороны, эти люди живут в самом свободном и процветающем обществе в истории человечества. Для них с детства открыты возможности, о которых еще 30 лет назад можно было только мечтать. Мы знаем людей, которые становятся миллионерами в 20 лет; в 15 лет; мои знакомые регулярно с гордостью сообщают, что их сын, окончив университет, «получает для начала 200 тыс. долл. в год».

Но, удивительное дело, далеко не все используют эти возможности. Ровно наоборот. В этом невероятном, процветающем, открытом для всех обществе средняя  зарплата миллениала на 20% ниже аналогичной зарплаты бебибумера в том же возрасте.

Миллениал позднее женится, позднее заводит детей, позднее обзаводится недвижимостью. 58% миллениалов США имеют сбережений меньше 5 тыс. долл., 53% миллениалов в возрасте от 21 до 37 лет получают часть денег от родителей. 37% из них получают такие деньги ежемесячно.

Объем долгов миллениалов очень велик.  81% молодых семей имеют совокупный долг в 2 трлн долл. Из них 1,5 трлн долл. приходится на долги за образование, причем значительная часть этих трат на образование не окупится никогда.

В переводе это означает, что на рынке американского образования надулся огромный и ничем не обеспеченный пузырь. 1,5 трлн долл. — это больше, чем пузырь на рынке субстандартной ипотеки.

Если человек стал специалистом в области гендерных исследований, это значит, что для его специальности нет рынка. И даже если он с дипломом инженера, это еще не значит, что его диплом обеспечен. Американская корпорация предпочтет нанять индуса или нигерийца, который будет стоить в два раза меньше, а работать будет в три раза больше.

В какой-то мере все происходящее в США можно описать как попытку придать этому бесполезному образованию обеспечение.

Специалисты по гендерным, расовым и пр. исследованиям объясняют корпорациям, что им необходимо иметь курсы по «белой хрупкости» и консультантов по diversity — ну как в СССР каждый завод имел при себе партком.

Я уже цитировала проф. ДиАнджело, которая утверждает, что каждый белый американец является расистом. Но г-жа ДиАнджело не просто теоретик. Ее книга выросла из практики ее семинаров, на которых проф. ДиАнджело учила белых осознавать свой расизм.

Если белые возражали, то они, по словам профессора, занимались буллингом, «целью которого было затемнить расизм, защитить белое превосходство и вернуть белое равновесие». Если они во всем раскаивались и плакали, признавая перед окружающими глубину своего греха, это был тоже расизм: белый не имеет права плакать в присутствии чернокожих, каясь в своем расизме, потому что тогда все внимание обращено на него, а не на черного.

Это — не язык науки. Это язык деструктивного культа, члены которого все глубже погружаются в ощущение собственного греха и ничтожества и все более психологически зависимы от учителя и устраиваемых им сессий унижения.

Это язык партийных чисток и публичных сеансов самобичевания в маоистском Китае.

Но прежде всего — это монетизация навыков люмпен-интеллектуалов, получивших образование красных комиссаров. Комиссаров по разнобразию, гендеру и расе. Скоро ни одна американская компания, от голливудских студий до скромной студии йоги, не сможет обойтись без услуг этих ценных специалистов — как Красная армия не могла воевать без политработников. Аболяционисты хотели отменить расу. Этот новый вид борцов против расизма хочет сделать расу вечной.

Иначе говоря, западный миллениал и левак — прежде всего, инфантилен. Фантастические возможности нового мира обернулись тем же, чем для богатого и избалованного ребенка — непрестанные уступки родителей.

Он выбирает профессии, для которых нет рынка. Вместо того чтобы сидеть на работе, он сидит в Инстаграме. Он порхает с цветка на цветок и тренирует свой дзен, и когда он задумывается о причинах своих неудач, то он, как и любой инфантильный человек, немедленно обнаруживает, что в них виноваты все остальные: капиталисты, загрязнители природы, Уолл-стрит и мир чистогана.

Что скажет стрекоза, которая пропела все лето? Конечно, она захочет национализировать муравья!