Заблудшие

Никита дёрнулся в её сторону, но быстро понял, что деформировавшийся от удара поручень прижал его тело к стенке. Беглый осмотр показал, что серьёзных травм не было. Это не могло не радовать. Приложив все силы, Никита попытался сдвинуть поручень в сторону. Главный плюс в данной ситуации – время, игравшее против прочности конструкции старой советской техники. Ржавый металл сдался, «отпустив» Никиту из своих цепких лап. Запах бензина пропитывал воздух. Нужно было выбираться.

Пробравшись к Лене, Никита ужаснулся.

– Как я выгляжу? – спросила девушка.

– Прекрасно, как всегда.

– Тогда почему так больно?

Никита не знал, что ей ответить. Шок, видимо, оградил пока ещё Лену от осознания случившегося. Речь шла об оторвавшемся кресле, отлетевшем в девушку и перебившем ей ногу. Колено оказалось раздроблено. Нужно было что-то делать. Кровь неумолимо покидала повреждённый сосуд.

– Так, сейчас, давай попробуем тебя вытянуть… – Никита схватил Лену под руки и попытался потянуть на себя.

– Нет! Прошу! Нет! Не трогай! Не могу… Очень больно… – сквозь слёзы умоляла та.

Под капотом автобуса вспыхнуло пламя, а со стороны лесной чащи начали раздаваться странные потрескивания. Зажавшее ногу кресло не поддавалось, намертво приковав Лену к углу. Время шло на минуты. Наполненные страхом глаза Никиты стали осматривать содержимое салона. Проносящиеся в голове варианты сводились к одному единственно верному решению – аптечке и старому ржавому топору.

– Даже не вздумай, мать твою! – Лена, увидев в руках Никиты топор, закричала сильнее, чем от вида раздробленного колена. Идея лишиться ноги её не впечатлила.

– Прости, Лен, иначе никак. Мы должны попытаться… – голос Никиты дрожал, а руки тряслись. Он не представлял, как будет отрубать своей подруге ногу.

– Оставь меня! Уходи. Брось меня здесь! Что… Что ты делаешь?! – Лена смотрела, как Никита начал перетягивать ей ногу выше колена. Жгута в аптечке не оказалось, равно как и обезболивающих. Лоскут рубашки и лежащий на полу кусок деревяшки стали единственной альтернативой.

Просьбы остановиться переросли в неразборчивую истерику. Пламя продолжало расползаться по салону. Никита сжал в руках топор, замахнулся и сделал один уверенный удар. Лена стиснула зажатую зубами деревяшку и принялась махать руками. Кости не было видно. Ещё удар. В глазах помутнело и лезвие вошло мимо намеченной «насечки». После третьего удара Никита уже не обращал внимания на выпавший изо рта «кляп» и крики. Его трясло, в ушах стоял монотонный гул. После четвёртого – Лена уже не кричала. Ещё удар и остатки мяса, удерживающие ногу, отсеклись, позволив вытащить потерявшую сознание девушку.

Обжигающие лепестки огненной смерти стремительно наступали. Расчистив древком топора окно от торчащих осколков, Никита взвалил Лену на плечо и вытащил её из пылающего автобуса. Наложенный жгут сдерживал обильное кровотечение, но времени было мало. Оттащив девушку на безопасное расстояние, Никита принялся вспоминать азы первой помощи, которым его учил отец, иногда шутивший: «Врачей в этом городе не дождёшься, а в случае чего хотя бы будешь знать, что делать». Неуверенными движениями прихваченным из аптечки спиртом парень окропил куски мяса, свисающие с обрубка ноги. Перебинтовав рану, Никита вздрогнул от яркой вспышки взорвавшегося автобуса. Из-за деревьев в этот миг блеснули десятки глаз с отразившимся в них пламенем. Они были повсюду. За деревьями, во тьме лесного массива. Они наблюдали и ждали, когда их жертва ослабнет.

Оглушительный взрыв отпугнул тварей.

«Нужно идти» – подумал Никита, достав из кармана старый отцовский компас и карту, и ещё раз сверил маршрут. Первая отметка была недалеко. Лена по-прежнему оставалась без сознания. Взвалив её на спину, парень поспешил прочь от догорающего автобуса, рядом с которым лежало переломанное и обожжённое тело водителя, через мгновение скрывшееся в лесу под чавкающие звуки разодравших его на куски лесных тварей.

VII

Метель усиливалась. Каждый шаг давался с трудом. Сугробы то и дело пожирали стопы. Совсем немного оставалось до первого маркера, обозначенного на карте, но и запас сил стремительно иссякал. Лена по-прежнему висела мёртвым грузом.

– Лен? Слышишь меня? – ответа не последовало.

Никита осмотрелся. Видимость была плохая. Тем не менее, Лену требовалось привести в чувства. Если не останется сил нести обмякшее тело, то пронизывающий холод и ветер убьют обоих. А твари, что рыщут вокруг, завершат начатое суровой таёжной погодой. Или наоборот.

Расчистив снег и усадив Лену на землю, Никита похлопал её несколько раз по щекам в попытках вернуть девушку в сознание.

– Лен… Лен! Очнись, Лен, прошу… – реакции не было. – Да очнись же!

Глаза девушки медленно открылись. Взгляд был туманен, осознание приходило постепенно.

– Мы уже почти пришли, слышишь? Осталось немного. Мы выберемся, я тебе обещаю! – Никита продолжал трясти девушку, понемногу начинающую вспоминать о том, кем была она и кто в данный момент находился перед ней.

– Хватит… – тихо сказала Лена, оттолкнув трясущие её руки. – Я тебя прекрасно слышу…