Заблуждения (СИ)

Шистад отвозит её домой. Берёт с неё обещание, что она сейчас же ляжет в постель и как следует выспится. Мешки под глазами ей совсем не идут. Эва лишь молча кивает, не понимая, откуда в нём эта несвойственная ему забота и резкая небезразличность к её скромной помятой персоне.

***

На следующее утро Юнас приходит в школу с рассечённой бровью, опухшим носом и ярко-лиловым фингалом, красующимся под левым глазом. Ещё, кажется, рука сломана. И рёбра жуть как болят.

На вопросы окружающих парень отвечает уклончиво, твердя, что у него контрольная, и он опаздывает на урок.

А Крис сидит, любуется проделанной работой и думает о том, что он мог бы заниматься этим вечно. Ходить на вечеринки по пятницам, а после них выбивать всё дерьмо из мудаков, из-за которых она проронит хотя бы одну слезинку.

Но это лишь дело принципа. Никто не ‭смеет ломать его игрушки. Так-то ему по-прежнему пофиг. Безразлично. Абсолютно.

Но и Кристофер Шистад имеет свойство заблуждаться.

========== 2 ==========

В понедельник Крис не сразу замечает её отсутствие. Ведёт себя, как обычно. Веселится в компании друзей, улыбается окружающим своей фирменной улыбкой, которая буквально кричит, как у него всё заебись в жизни. И лишь ближе к концу учебного дня понимает, что ему чего-то не хватает. Нет ощущения наполненности, а где-то совсем рядом начинает расцветать пустующая дыра.

Во вторник Крис стоит возле своего автомобиля, прислонившись к нему спиной, пока глаза насыщенного карего цвета скользят по окружающим его школьникам, тщетно пытаясь зацепиться взглядом за копну рыжих волос. Но Эвы нигде нет. И этот факт вроде как не должен волновать Шистада, ему же похер на неё. А на душе начинают скрести кошки, посылая в мозг мысли, отравленные лёгкой порцией беспокойства. К чёрту всё, тупо к чёрту. Она его личная вещь, которая всегда должна быть под рукой. Лишь поэтому он заметил её отсутствие.

В среду Крис толком не понимает, что он, собственно, делает и зачем ему это надо, но всё равно продолжает идти в сторону её разношерстных подружек, которые, по мнению Шистада, могли бы гастролировать с бродячим цирком — настолько они все потешные.

Девочки смотрят на него удивлённо, хлопают глазами и молча открывают рты, из-за чего Крис успевает сто раз пожалеть о своём решении выяснить, наконец, где третий день подряд шатается Мун. Школа, как бы. За пропуски её по головке никто не погладит. Да и секса у него уже не было с прошлой пятницы. Вешать лапшу на уши какой-нибудь левой девке желания нет, как и настроения. Поэтому ему нужна Мун. Разумеется, только лишь для секса. Ему ведь по-прежнему плевать.

Получить толковый ответ на свой вопрос не удаётся, потому что девочки сами не знают, что с Эвой. На звонки она не отвечает, дверь дома не открывает. После этой фразы Крису хочется пойти к ней домой и ебануть со всего маху ногой по двери, чтобы до этой дуры дошло — деревянная дощечка не такая неприступная стена, как ей кажется. Но всё, что делает Шистад, лишь разворачивается и идёт в сторону своей машины, игнорируя взгляды окружающих. Насрать на них. Он не обязан ни перед кем отчитываться.

В четверг Крис целый день пребывает в неком подобии транса, придя в себя лишь на пороге её дома. Ему всё еще похер, что там с ней случилось, а рука, сжатая в кулак, начинает долбить в дверь, вызывая такой шум, который, вероятно, услышат даже соседи.

Эва отвечает не сразу. Через пять минут, когда рука Шистада начинает болеть и неприятно покалывать, он слышит тихий голос, звучащий так, словно Мун курила целую вечность и одновременно была в запое.

— Кто это?

— Угадай с трёх попыток, — бурчит парень, для наглядности саданув по двери носком кроссовка. Тишина по ту сторону настолько явная и ощутимая, что её буквально можно потрогать руками или соскребать ножом, жрать и давиться. — Мне её выломать или сама откроешь?

Несколько секунд молчания, после чего, наконец, раздаётся щелчок открываемого замка, а через мгновенье в фокус глаз цвета янтаря попадает Эва собственной персоной. Замотанная в какой-то дурацкий шарф гадкого болотного цвета, в помятом платье, домашних пушистых тапках и с полным беспорядком на голове. Под глазами мешки, словно она не спит вот уже неделю. О`кей, стоит признать, что выглядит Эва удручающе.

— Умер кто? Что за вид? — спрашивает Крис, чувствуя, как уголки губ ползут вверх в присущей только ему ухмылке. Сделав шаг вперёд, Шистад прислоняется плечом к косяку двери, скрещивает руки на груди и бросает на девушку взгляды, полные… Да чёрт его знает, что это за взгляды. Слишком много всего в них намешано, так сразу и не определишь, какая эмоция бушует в юноше сильнее — раздражение от едва ощутимого жжения в руке, которой он десять минут долбил в дверь, или злость на девушку, смотрящую на него так, словно он второе пришествие Христа.

— Что ты здесь делаешь? — выдавливает Эва, принимая идентичную позу, только её скрещенные руки на груди признак ограждения и нежелания разговаривать, а не расслабленности.

— Стою, как видишь. А могла бы пригласить в дом. Невежливо держать гостя на пороге.